Министр отрицательно покачал головой.
– Странно… – пожал плечами его безжалостный визави. – Отрицая и то и другое, вы лишаете ситуацию интриги, а меня, соответственно, выбора. И поэтому не остается ничего иного, как считать… Впрочем, не будем вас больше мучить, а целесообразность вашего дальнейшего пребывания в правительстве мы обсудим на втором профильном комитете.
Бледный министр на полусогнутых ногах покинул заседание, а отец, обратившись к председателю промышленного комитета, спросил:
– Может, вы знаете, сумеем ли мы до начала весны возобновить работу этого цементного завода? Конкретно: да или нет?
«Вот-вот, – подумала Ника, – фраза вполне в духе Ника».
Она не стала слушать ответ депутата и выключила телевизор, потому что захотела увидеть кое-что более живописное, чем кремлевские интерьеры. Ника поудобнее устроилась в кресле с камерой в руках и стала просматривать видео, снятое во время прогулки по набережной Иокогамы. Море, чайки, корабли, японцы. И снова море. Ни в одном кадре не было Ника. И только иногда за кадром слышался его голос.
– Что и требовалось доказать, – сказала себе Ника. – У них даже голоса похожи. Нет, у меня не психоз. Они действительно очень похожи, вот и все.
Она могла бы сказать что-нибудь еще столь же убедительное. Но в квартире не было никого, и ей некого было убеждать. И не перед кем оправдываться в том, что она уже две недели постоянно думает о человеке, которого случайно встретила на другом конце света. И которого больше никогда не увидит.
* * *
На следующий день у нее была лекция в университете. Войдя в аудиторию, она заметила, что студенты слишком оживлены. Оборачивались то и дело к верхним рядам и как-то странно поглядывали на Нику. Но она быстро наладила рабочую атмосферу, заставив их под диктовку записывать длинные цитаты о тонкостях японской социологии из Тиэ Наканэ. Звонок прозвенел, как всегда, некстати. Сказав: «На сегодня все. До следующей недели», она села за свой стол, а студенты, в одиночку и группками, потянулись к выходу. Очень скоро в аудитории установилась тишина. Но Нике показалось, что в зале кто-то есть. Она подняла голову и едва не вскрикнула от неожиданности.
С самого последнего ряда ей улыбался Ник.
– Прекрасная лекция, – сказал он, поднимаясь. – Никогда не думал, что можно так интересно рассказывать о практике применения оператора return[2] между лидерами и сублидерами социальных групп. У вас дар трибуна.
– Вы прятались. Вы подглядывали и подслушивали, – стала укорять его Ника, пытаясь за деланной обидой скрыть охватившее ее волнение.
– Я же не виноват, что ваши студенты такие рослые. За их широкими спинами можно спрятать добрую половину Афин. А потом еще говорят, что в России вырождается молодежь! – он спустился к ее столу и остановился с поклоном. – Ну, здравствуйте, Ника. Как видите, ваша теория вероятности продолжает действовать. Мы снова встретились. И вновь – случайно. Да-да, я совершенно случайно очутился в Петербурге, со мной совершенно случайно оказался диплом, которым вас наградили на следующий день после вашего совершенно случайного исчезновения, я совершенно случайно узнал о том, что у вас лекция и, наконец, совершенно случайно оказался здесь.
С этими словами он передал ей памятный диплом прошедшего конгресса и добавил:
– Единственное, что не было случайным в этой череде случайностей, так это то, что дипломом наградили именно вашу работу.
