Читать онлайн Мишель Нострадамус, Юлия Бекичева - Нострадамус. Предсказания
В оформлении издания использованы материалы по лицензии @shutterstock.com
© ООО «Издательство АСТ», 2022
Предисловие
Родившемуся на заре XVI века уроженцу Франции Мишелю Нострадамусу суждено было прожить интересную и вместе с тем полную тягот жизнь. Потомок лекарей, служивших при дворе герцогов Кентерберийских, еврей, коих в ту пору не жаловали у него на родине, Нострадамус прилежно изучал тривиум[1] и квадривиум[2] в Авиньонском университете.
Студентом, однако, показал себя своенравным – дерзил профессорам и увлекался опасной наукой – фармацевтикой, за что едва не был изгнан из студенческих рядов.
Получая докторскую степень спустя пять лет обучения, Мишель, вероятно, уже тогда знал, что ждет его. Впереди же были чума и погребальные костры, сожравшие его любимую первую жену и двоих детей, допросы Святой инквизиции[3], последовавшие за неосторожными речами Нострадамуса, ядовитые усмешки коллег, ни на минуту не позволявших забыть ему о его иудейском происхождении, и, конечно, лихорадочные, мучительные попытки создать то самое снадобье, которое поможет исцелить людей от «черной смерти»[4].
Если верить истории, о созданных Нострадамусом чудодейственных лекарственных препаратах еще при жизни алхимика и фармацевта ходили легенды, но тайну того самого снадобья, над которым десятилетиями бился ученый, раскрыть так и не удалось.
Открылось иное: грядущие события все чаще стали являться алхимику во снах и мыслях.
«Мой природный дар передан мне моими предками, не помышлявшими о предсказаниях, – писал Нострадамус, обращаясь к королю Франции Генриху II. – Я прилагаю и соединяю этот дар с длительными моими расчетами, освободив душу, разум и усердие ото всяких забот, хлопот и досады.
Хотя мои расчеты могут оказаться полезны не всем народам, могут быть ошибочны, они определены небесными движениями. Словно всматриваешься в зеркало с запотевшей поверхностью и видишь поистине великие, удивительные – прекрасные и бедственные – события».
Согласно утверждению некоторых летописцев, дар предвидения Мишель отметил у себя уже в подростковом возрасте. Тогда же обратился он к изучению алхимии и астрономии. Интерес этот был вызван дьяволом – так решили родители мальчика и настояли на том, чтобы он оставил глупости и занялся медициной.
Пройдут годы. И уже в середине XVI столетия ученый, дабы не утратить ниспосланные ему свыше откровения, начал записывать их.
Еще не раз во второй половине своей жизни предсказал Нострадамус грозную поступь чумы, свирепый вой голода, запах крови, бряцание оружием, смерти великих и собственную кончину.
В 1555 году в Лионе при содействии издателя Масе Бонома увидел свет первый альманах (подобные альманахи Мишель писал до конца своей жизни) предсказаний под названием «Les Propheties».
По мнению историка, писателя, журналиста и специалиста по изучению пророчеств Нострадамуса Алексея Александровича Пензенского[5], за составление подобных сборников французский алхимик взялся ради заработка. Но, как бы там ни было, вышедшие из-под его пера пророчества вызвали небывалый интерес у французской публики. Заодно с публикой пристальное внимание на Нострадамуса в очередной раз обратила Святая инквизиция и органы правосудия. Астрологи Франции тут же окрестили коллегу шарлатаном. Но, к неудовольствию недоброжелателей, Нострадамуса взяли под свое покровительство королевские особы.
Отныне прорицатель был желанным гостем короля Карла IX[6] и в особенности супруги короля Франции Генриха II[7] – Екатерины Медичи[8].
Именно он – Нострадамус – предсказал ее величеству смерть ее дражайшего супруга в 1559 году.
«В одиночном поединке полный сил молодой лев
одержит победу надо львом старым.
Когда оба окажутся в золотой клетке,
первый выколет второму глаз».
Так и произошло.
Во время празднования свадьбы дочери король Генрих объявил трехдневный рыцарский турнир. На второй день он вступил в поединок с нормандским аристократом, графом Габриэлем де Лоржем Монтгомери[9]. Во время схватки случилось непредвиденное: копье Монтгомери внезапно треснуло, его наконечник отскочил, ударился о щит, снова отскочил и вонзился в глаз короля.
После того как это предсказание Нострадамуса сбылось, даже самые заядлые скептики вынуждены были признать: Мишель не прохиндей.
Среди прочих повествующих о необыкновенных способностях французского алхимика историй есть и такая:
В 1553 году, поравнявшись с бредущими в сад монахами, ученый неожиданно для всех упал на колени и приложился губами к подолу одеяния монаха Феличе Перетти[10].
«Ваше Святейшество», – точно в бреду повторял алхимик.
Спустя девятнадцать лет после смерти Нострадамуса Перетти стал папой римским.
Скептики утверждают, что одним и тем же катреном (четверостишием, коих в первом альманахе было 353) можно объяснить любое событие любого года, века, событие, связанное с совершенно разными личностями, ведь изъяснялся Нострадамус весьма туманно и общо.
«Оракул на то и оракул, что не имеет права на конкретику, – пояснил в одном из интервью Алексей Пензенский. – Известно, что в одном из писем издатель писал Мишелю:
«Я получил от тебя две рукописи альманахов. Не надо подобной ясности. Ныне в моде прикровенный[11] слог. Исправь все, пожалуйста, и вышли снова».
Туманность изложения, неверные трактовки, небрежные переводы, плохое знание истории, подделки под Нострадамуса придают предсказаниям французского алхимика еще больше таинственности. Желание же людей заглянуть в будущее актуально во все века, поэтому, как совершенно верно заметил обозреватель ежедневной австралийской газеты The Canberra Times[12] Зои Вунденберг:
«В свое время Нострадамус был хитом вечеринок, но и столетия спустя его пессимизм все еще чертовски заразителен».
Предсказания
Наполеон. Рождение
I.60. Близ Италии появится на свет император.
Люди, узнавшие его после, станут говорить,
Что слишком дорогую цену заплатила за него империя,
Ибо он в большей степени мясник, чем принц.
По мнению толкователей, в данном катрене (четверостишии) Нострадамус имел в виду французского императора Наполеона I Бонапарта[13].
Наполеон действительно родился на четвертом по величине острове в Средиземном море – Корсике[14], что близ Италии. За время правления Бонапарта империей были истрачены огромные средства на войны и загублено бессчетное количество человеческих жизней. Что же до «мясника»…
«Манера Наполеона держать себя, казалось, обнаруживала неловкость и даже смущение. Его приземистая и квадратная фигура, небрежный вид и в то же время заметное старание придать себе внушительность окончательно убили во мне ощущение величия, которое естественно соединялось с представлением о человеке, заставлявшем трепетать весь мир», – писал в свое время австрийский дипломат, министр иностранных дел в 1809–1848 годах, князь Клемменс фон Меттерних.
Совершенно иначе описывал Наполеона его верный слуга и секретарь Луи-Жозеф Маршан. По его утверждению, никогда его хозяин не был ни заносчивым, ни грубым, всегда деликатен и уравновешен с подданными, как правило весел и обходителен с близкими. Мало спал, был неприхотлив в еде и любил напевать себе под нос разного рода песенки.
Немецкий писатель Иоганн Вольфганг фон Гете[15] считал Наполеона своим кумиром и однажды охарактеризовал его следующим образом:
«Его личность возвышалась над всеми прочими. Но самое главное – это то, что люди, подчиняясь ему, рассчитывали тем самым лучше достигнуть и своих собственных целей. Именно поэтому они шли за ним, как идут за всяким, кто внушает им подобного рода уверенность. Так актеры хватаются за нового режиссера, если думают, что он в состоянии доставить им хорошие роли… Никто не служит другому бескорыстно, но делает это охотно, если знает, что тем самым служит самому себе. Наполеон знал людей слишком хорошо и умел делать надлежащее употребление из их слабостей».
Сам же Наполеон мудро замечал: «Меня сравнивали со многими людьми – древними и новыми, но дело в том, что я не похожу ни на одного из них. Тысячелетия пройдут, прежде чем повторятся обстоятельства такие, как мои, и выдвинут другого человека, подобного мне».
Великая французская революция
I.1.7. Поздно. Приходит казнь.
Встречный ветер в лицо. Письма.
Всего их будет четырнадцать,
А собравший их – Рыжий (Руссо).
Согласно одному из толкований данного катрена, речь о Великой французской революции, вспыхнувшей во Франции в 1789 году. Бездарность власти, экономическая неустроенность, неурожай, безработица, голод – это и многое другое заставило французский народ восстать против находившегося в ту пору у власти правительства. Идейным вдохновителем случившегося историки называют франко-швейцарского философа, писателя и мыслителя эпохи Просвещения Жан-Жака Руссо[16]. В 1762 году философом был опубликован труд «Общественный договор», начинавшийся фразой «Человек рождается свободным, но везде он в цепях». Руссо полагал, что издавать законы и принимать решения, как лучше жить обществу, должно само общество, сам народ. И именно народ называл он словом «суверен» – лицом, которому принадлежит неограниченная власть. Подобное было неслыханной дерзостью, ведь до сих пор сувереном называли только королевскую особу.
Мысли Руссо были с удовольствием подхвачены французским революционером Максимилианом Робеспьером[17], впоследствии вошедшим в мировую историю в качестве одного из вождей французского восстания и очень неоднозначной личности.
Родившийся на севере Франции, Робеспьер рано лишился матери – она умерла, когда Максимилиану не было еще и шести лет. Отец его – повеса и игрок – оказался в долговом плену и не нашел лучшего выхода, чем сбежать за границу, оставив на попечение родственников троих малолетних детей. В юности Робеспьера прозвали Римлянином – за стальной характер. Получив образование в Сорбонне и став юристом, Максимилиан добился немалых успехов на законодательно-правовом поприще, вошел в коллегию адвокатов Франции, а затем занялся политикой. Он стал одним из тех, кто горячо поддерживал казнь короля Людовика XVI.
Робеспьеру было чуть за тридцать, когда он стал лидером Якобинского клуба и все газеты Франции начали печатать выдержки из речей молодого политика.
Если прежде два политических течения Франции, такие как жирондисты[18] и якобинцы, находили общий язык, то вскоре их прежде цивилизованное взаимодействие сошло на нет. После убийства друга и соратника Робеспьера Жана-Поля Марата[19] Максимилиан и его однопартийцы устроили переворот, отстранив некогда бывших соратников от власти.
Недаром века спустя историки назовут Робеспьера спорной фигурой. О прежде гуманном и патриотичном революционере заговорят как о тиране и убийце, то, что прежде увидели в нем как жажду справедливости, теперь будут считать заносчивостью и ущемленным самолюбием. Очищая Францию от предателей, Максимилиан, не дрогнув, отправит на эшафот бывших своих союзников, среди которых будет его друг детства – 34-летний Жорж-Жак Дантон[20]. С тяжелой руки Робеспьера за время якобинской диктатуры будут казнены сорок тысяч человек, среди которых ученые, политики, ведь Робеспьер позволял брать под стражу всех, кто недостаточно любил свою страну.
Однажды человеком, недостаточно любящим страну, стал он сам, таким его увидели его же однопартийцы. Для того чтобы покончить с массовым террором, нужно было покончить с Робеспьером. Вместе с Максимилианом казнили еще два с лишним десятка его соратников.
Похожие книги
