«Я буду ждать тебя всегда!..» – думала она.
«Я сделаю всё, чтобы вернуться как можно скорее! – отвечал я. – Ты прощаешь меня?
«Мне не за что тебя прощать. Всегда прощу… чтобы ты ни сделал.»
«Люблю тебя, любил и буду любить вечно.»
«Всё будет хорошо, родной, я верю, Бог не оставит нас. Ты только береги себя!»
«Не переживай за меня… Я скоро вернусь!»
Этот немой диалог продолжался, пока я ел, но желудок уже сжался за это время и я очень быстро почувствовал насыщение. Отодвинув всё в сторону, я посадил Наташу к себе на колени и зарылся лицом в копну её прекрасных волос, запах любимой женщины наполнял блаженством мою душу. Я понимал, что сейчас за мной придут, и я вновь вернусь в проклятую клетку и не увижу её, один Бог знает, сколько ещё времени.
– Расскажи как Эрика, Миша?
– Хорошо. Все ждут твоего возвращения. Все стараются помочь. Почему ты отказываешься есть? Ты ослабнешь, Эрик, тебе нужны силы! Мои передачи они не принимают.
– Не переживай, я справлюсь. Мне всего хватает.
– Ты видел себя в зеркале?
– У тебя тоже очень измученный вид. Постарайся спокойнее всё воспринимать.
– А ты начинай есть! Обещаешь?!
– Я постараюсь.
– Этот человек всё ещё в коме. Александр Васильевич сказал, что он может в таком состоянии находиться годами…
– Не думай об этом. Доверься Богу! Он знает, что делает. Значит, так дано.
– Эрик, любимый мой, когда же этот кошмар закончится?!
– Я не знаю, родная.
Мы ещё крепче прижались друг к другу.
Я видел её бледное заплаканное лицо с тёмными кругами возле глаз и понимал, как трудно ей дались эти дни. Сколько сил я забрал, сколько страданий причинил самому дорогому человеку. Почему мы заставляем страдать тех, кого больше всего любим, становясь их невольными палачами?! Я не мог ничего изменить, ничего уже было не исправить.
Послышались шаги на лестнице. Эд возвращался за мной. Я ещё раз стиснул её в объятьях, ещё раз прикоснулся губами, вдохнул аромат её золотых волос. Сердце заныло в груди. Стук в дверь.
– Я иду! Прости, родная, за всё меня прости!.. – перекрестив жену на прощанье, я вышел в котельную.
– Храни тебя Бог! – донеслось мне вслед, её голос срывался, сдерживая рыдания.
Если бы я оглянулся, то не смог бы уйти.
Перед выходом на лестницу Эд остановился.
– Может, передумаешь? Дверь открыта. Уедете куда-нибудь!.. За меня не беспокойся, я отвечу, – его глаза были наполнены состраданием, он бы сделал это, не было ни малейшего сомнения.
– Я не готов принять такую жертву, Эд. Не готов обречь любимую на скитания в бегах и вечный страх. Нет, Эдмунд, нет! Я допью свою чашу до дна. Не хочу скрываться. Всё будет так, как будет. Пойдём, я не хочу подвергать тебя риску. Ты и так сделал для меня больше, чем мог себе позволить!
Он похлопал меня по плечу:
– Ну, что ж, брат, на нет и суда нет. Тогда, держитесь!
– Что ещё остаётся?!
Мы прошли длинный коридор, и нас встречал всё тот же симфонический храп. У меня было чувство, что сердца в груди больше нет. Оно осталось где-то там, в любимых до боли родных руках.
