Кстати о рыбах. Незнакомец, похоже, тоже имел жабры. Сквозь прозрачную толщу я отлично видел, как он уселся на дно и прямо там принялся стягивать одежду. А по мере того, как он обнажался, на поверхность всплывали целые горсти насекомых. При этом, незнакомец вел себя столь непринужденно, что мне стало интересно — как долго он сможет обходиться без воздуха? К сожалению, ответа не получил: одежды на недавнем пленнике было негусто — шаровары да рубаха, так что управился быстро. И только после этого высунул чубатую голову на поверхность.
— Ух, как хорошо, спаси Христос! Так бы и нежился… аж до вечера… — но вопреки собственным словам, тут же двинулся к берегу. А когда вылез, первым делом поклонился.
— Челом тебе, добрый человек. Воистину глаголю, спас от мук немилосердных! Ну, ничего, аспиды голомозые, позволит Господь, поквитаемся еще… — погрозил кулаком с зажатыми в нем штанами в противоположную сторону. Потом, снова повернулся ко мне.
— Спасибо еще раз… — теперь он не просто изобразил, а отвесил полноценный земной поклон. Аж чубом травы коснулся… — Товарищ войска Низового Запорожского Василий Полупуд вовек тебя помнить будет и, как только доберемся до православных мест, немедля полупудовую свечу за твое здоровье в церкви поставлю. Не сойти мне с этого места, если брешу. Только имя свое назови. Чтоб знать на кого Богу указывать… Он, знамо дело, и сам ведает, но дьяк спросит.
Я тоже поклонился, как умел, а вот ответить не успел. Засмотрелся. Ничего подобного ни в одном спортзале или рекламе здорового образа жизни видеть не доводилось. Все мои современники культуристы и атлеты удавились бы от зависти. Рослый, не ниже меня, Василий казался свитым из рельефных мышц, жил и сухожилий, которые толстыми жгутами шевелились и перекатывались под загорелой до темно-коричневого оттенка кожей. Не человек, а пособие по изучению мускулатуры. Лицо, будто топором из мореного дуба высечено. Вислые усы чуть тронуты сединой. Правый заметно короче.
— А ты, как я погляжу, справный казак. Гол, как Иов, а трубку из рук не выпускаешь. Молодец. Люблю таких.
Полупуд рассмеялся и принялся неистово почесывать грудь, негромко постанывая то ли от боли, то ли от удовольствия.
Наверное, надо было что-то сказать в ответ, но честно говоря, я немного растерялся. Слово не воробей — брякнешь чего-нибудь не в такт, после замучаешься оправдываться. А если ты даже не в теме какой год на дворе — ляпнуть глупость не мудрено.
— Эй, добрый молодец, чего молчишь, как воды в рот набрал? — удивился казак. — Немой, что ли? Али глухой?..
«Гм, а ведь неплохая мысль… Спасибо за подсказку, казак Василий. На первых порах это позволит не отвечать на вопросы и, соответственно, не попасть впросак. А там поглядим, что по чем на Привозе…»
И я кивнул. Для наглядности изобразив невнятное движение пальцами возле губ и промычав что-то невнятное.
— Вона как… Бывает… — запорожец отнесся к моей ущербности весьма философски. — Ну, да ничего. Казак не баба, ему много говорить нет нужды. Руки-ноги целы, голова на месте — вот и славно. А сигнал товарищам, если понадобится, и свистом подать можно. Или каким другим знаком…
Зачем же другим? Желая продемонстрировать умение свистеть, я сунул пальцы в рот и надул щеки. Вот только Василию такое рвение совершенно не понравилось. Казак оказался рядом со мною едва ли не быстрее, чем прыгал в реку.
