Повисла тишина. Стёпа, ожидая чего угодно, но не подобного разговора, совсем растерялся.
– А кто вам сказал, что мы пара? – спросил он, ещё надеясь, что всё это какая-то дурацкая шутка.
– Вы понимаете, о чём я говорю, – поморщился Надин отец. – Давайте с вами поговорим как мужчина с мужчиной. Я помогу вам. Есть отличные места для жизни людей с нарушением роста. Вы же хорошо знаете, что в современном городе вам делать нечего, – он просто не приспособлен для жизни гигантов. Но за пределами городской черты существуют целые поселения, где довольно комфортно проживают ваши братья по несчастью – простите, если я слишком прямолинеен для вас. – Он скривился в извиняющейся гримасе. – Но попасть туда не просто. А я могу поговорить кое с кем и всё уладить. – Старичок замолчал и уставился на Стёпу своими маленькими холодными глазками.
Стёпа стоял, сгорбившись, и разглядывал Надиного отца. Тот едва доходил ему до пояса, и если бы Стёпе захотелось, он мог бы одной рукой взять его за шею и поднять в воздух – так, просто посмотреть, что из этого получится. Интересно, как он будет вещать, барахтаясь у Стёпы в руке?
Внутри появилось какое-то новое, незнакомое ощущение. Этот маленький человек стоит, говорит что-то о помощи, а ведь Стёпа мог бы сейчас сделать так, чтобы о помощи просили они все… Будто что-то, державшее его раньше, вдруг оборвалось в нём и сейчас могло выплеснуться наружу, сметая всё на своём пути. Стёпа, пытаясь унять дрожь в руках, криво усмехнулся и спросил:
– А с Надей вы про это уже говорили? Делились этой вашей идеей?
Надин отец опять поморщился:
– С ней об этом говорить нет надобности. Вы поймите – как вас там, Степан, да? – всё дело в том, что у нас в семье сейчас довольно сложный период во взаимоотношениях с дочерью. Они и так были непростые, но сейчас всё дошло до какой-то критической точки. И я думаю, что вся эта её дружба с вами – не более чем попытка насолить родителям и доказать, что она может поступать так, как ей взбредёт голову. Наверное, ничего лучше, чем притащить сюда вас, она придумать не смогла. Так что вы уж простите её – такая уж она у нас получилась. – Он развёл руками. – Не знаю, что уж она вам там наплела, – я просто говорю вам всё, как есть. Она хитрая, капризная и коварная особа – и если вы сами этого сразу не поняли, поймите хотя бы сейчас. Я говорю это всё для вашего же блага. – Надин отец замолчал и развёл руками, ожидая Стёпиной реакции.
Обида захлестнула Стёпу с головой, как обрушившийся с горы снежный ком. Он стоял, поперхнувшись словами, и невидящими глазами смотрел перед собой, обдумывая услышанное.
Всё оказалось ложью – эта мысль жгла его, как раскалённый уголь. Их прогулки, разговоры, встречи… всё это дешёвый театр, и он просто стал большой уродливой куклой в руках маленькой капризной девчонки, повздорившей с отцом. Так вот зачем было тащить его сюда, на эту чёртову дачу, показывать его, как диковинное животное, всем этим фальшиво улыбающимся людям.
Надин отец заметил перемену в Стёпе, и в его маленьких глазках засветился испуг.
– Только прошу вас, не делайте глупостей. Понимаю, вам неприятно слышать мои слова, но, как я уже говорил, я могу помочь вам устроить свою жизнь… – быстро заговорил Надин отец, невольно сделав шаг назад.
Стёпа молча встал, сжимая и разжимая кулаки. Только не наделать глупостей, только не наделать глупостей, не наделать….
