Вдруг два стоявших по краям лужайки больших экрана вспыхнули ярким светом, и всё пространство вокруг заполнил грохот музыки. Все собравшиеся, зажав от неожиданности уши, повернулись к экранам, на которых начал проигрываться какой-то клип. Произошло это, видимо, совершенно непредсказуемо – даже Надин отец, скривившись, непонимающе обернулся на звук.
Все, опешив, молча уставились на экран.
А на экране было довольно забавное видео двух каких-то типов, которых Стёпа не знал. Со смешным текстом – но собравшиеся вокруг люди почему-то кривились и воротили носы.
Надин отец вдруг пошарил в кармане костюма и достал навороченный коммуникатор. На крохотном экране шла та же запись; сухой звук из телефона вторил ревущей на лужайке аудиосистеме.
– Что ещё за херня? – выругался старик и попытался выключить телефон, но у него не получилось.
С лужайки ему уже махали руками, показывая на уши, – видимо, с просьбой выключить слишком громкую музыку, – и Надин отец, сделав Стёпе знак рукой, отошёл в сторону.
Стёпе же сложившийся переполох помог справиться с собой. Он полностью погрузился в происходящее на экране и слушал песню, не обращая внимания на окружающих его людей. Поэтому, когда через пару минут экран погас, а звук резко оборвался, Стёпа знал, то ему надо делать.
Он резко двинулся мимо тропинок, пересекая лужайку по направлению к выходу. Надин отец что-то кричал вдогонку, но Стёпа пропустил его слова мимо ушей. Ему незачем было слушать этого старика.
Он прошёл мимо беседок, обогнул кусты и увидел ворота, возле которых стояли припаркованные автомобили. Прошел мимо, открыл калику и оказался за забором, прямо возле Надиной машины. Как он будет выбираться отсюда, думать совершенно не хотелось. Хотелось бежать. Бежать сквозь хвойный лес, дышать чистым воздухом, полной грудью, пока эта вилла и все последние две недели не выветрятся, как страшный сон.
Стёпа застегнул воротник балахона, сунул руки в карманы и пошёл по освещённой фонарями дороге вдоль забора. Он успел пройти всего несколько десятков шагов, когда сзади грохнула калитка и раздался крик:
– Стёпа, подожди!
Он остановился, повернулся и увидел Надю, которая бежала к нему от ворот. Наконец она догнала его и встала напротив, глядя прямо в глаза.
– Куда ты? – Надя смотрела на него, как ни в чём не бывало, лишь в глазах светилась лёгкая тревога. – Что случилось?
– А ты не знаешь, что случилось? – презрительно бросил Стёпа. – Даже не догадываешься?
Она пожала плечами, затем улыбнулась и спросила:
– Может, ты хочешь в туалет? Так он и там есть.
Стёпа фыркнул и мрачно рассмеялся. Смех улетел в кроны окружающих деревьев, зловеще растворившись в темноте.
– Туалет… – Он замолк, не сводя с неё тяжёлого взгляда. Чего тянуть кота за хвост… – Скажи, ты специально притащила меня сюда? Не поделила что-то с отцом, да? И решила припугнуть его дружбой с чудовищем? Так?
Надиндо лицо изменилось, уголки губ медленно сползли вниз.
– О чём ты говоришь? – тихо спросила она. – Ты в своём уме?
– Я-то – да, – ответил он. Злость и обида душили его, и Стёпа уже не мог остановиться. – Я поговорил с твоим папашкой. Очень милый старичок. Предлагал помощь, и вообще… советы давал… – Стёпа снова истерично гоготнул. – В общем, понятно мне всё. И это – те люди, которых ты хотела показать мне? Хорошие и добрые? Да вы все просто клубок напыщенных и лицемерных змей, да нет, даже червей – для змей слишком малы.
