– Да, Светик! Это я! Не узнала? Это Даша.
Виктор и все, кто уже погружался в сладкую дрему, вздрогнули.
Новенькая, держа телефон у маленького аккуратного ушка, мелодично рассмеялась.
– Да, переехала. Не знаю пока, только первый день сейчас. Игорь? Со мной. Нет, он на машине поехал. Нет, не предлагал пока. Но готовится, наверное.
Снова легкий, звонкий, счастливый смешок.
– Девушка! Нельзя ли потише? – Дама на первом сидении недовольно обернулась.
– Ой, извините. – Даша виновато кивнула. – Это не тебе. Как ты?
Далее, видимо, Светик рассказывала, как она, потому что Даша только угукала и кивала красивой головкой.
Виктор снова задремал. Ехать оставалось недолго.
– Ладно, пока, уже в метро захожу. – Даша вдруг опять чуть громче, чем нужно, обратилась к подруге. Пассажиры заморгали и встрепенулись. Приехали.
Остановившись перед входом в метро, Тимофей Игнатьевич пожелал всем удачи и открыл двери. Люди ловко выскакивали на тротуар и расходились по своим делам.
* * *
Яичница, бутерброд, чай, который Витя случайно подсластил два раза и его пришлось вылить, зонтик, застрявший между вешалкой и стеной. Обычное утро. Суета переместилась из стен квартиры на улицу. Виктор уже бежал на остановку.
Занял свое место в очереди. «Бельчонок» тут же пристроился за ним. Он узнал ее по духам.
Тимофей Игнатьевич опять поздоровался и впустил всех в салон.
– Светик? Я села. Да, в сапожках. Ну те, что мы с тобой видели. Да. Купил. Я потом меняла, натирали, да-да. Он у меня такой замечательный. Знаешь, ни в чем мне не отказывает.
Дама в черном пальто, сидящая рядом, покосилась на говорливую соседку, осмотрела ее с головы до аккуратных сапожек и скривила губы.
А Даша тем временем щебетала о выходных, как они с Игорьком поедут куда-то в гости, что наденет, что там будет делать. Маршрутка во главе с Тимофеем Игнатьевичем узнала, что Даша до смерти боится змей, что в лес за грибами она не пойдет.
Окружающие закатывали глаза, шикали на нее, она извинялась, начинала шептать, но Светик слышала плохо, приходилось снова повышать голос.
– Да, там обещают хорошую погоду, – Даша уверенно смотрела в будущее. Света что-то отвечала на том конце беспроводной связи, спутник услужливо передавал это в аккуратненькое ушко, Даша улыбалась.
– Нет, будет дождь, – раздалось вдруг с последнего ряда. – И похолодание.
Все обернулись, даже Даша. Угрюмый мужчина в серовато-полосатой кепке сдвинул брови, подняв лицо над газетой. Он грозно смотрел на общительную пассажирку.
– Свет, а тут вот мужчина говорит, что плохая погода будет. Извините, как вас зовут? Светик спрашивает.
– Роман Петрович меня зовут. Привет Светику.
– Да, так вот, Роман Петрович говорит, что дождь. Уж и не знаю. Что тогда брать-то с собой? А если он хочет… в такой красивый момент.
Дальше следовало перечисление цвета и фасона имеющихся вещей, уточнения и обсуждения нарядов для момента предложения руки и сердца.
Кто-то в углу тихо застонал. Угрюмый в кепке опять уткнулся в газету.
Даже водитель, уверенно пробирающийся через утренние пробки, стал чаще поглядывать в салон. Дашина трескотня, звонкая, по-девичьи легкая, мечущаяся от темы к теме, заставляла его улыбнуться.
– Эх, дочки у меня такие же. Как сядут вечером, как начнут свои разговоры, ей-богу.
– Ну, ладно, Светусик. Уже мы к городу подъехали. До понедельника. А то там, в глуши, связи нет. Пока.
– Пока Светику! – сказали два веселых паренька за спиной Даши. Она улыбнулась им и кивнула.
