– И не высмеивать чужие недостатки.
– Иногда моя желчь закипает, но, думаю, посмеяться над другими – грех не такой большой.
– Даже государство может развалиться, если смеяться над ним…
– Тогда день и ночь буду хохотать над выскочкой Валуа – Филиппом.
– А если Франция начнёт высмеивать твои пороки?
– Какое ей до меня дело? – недоумённо посмотрел на жену Александр, – и довольно! Смех всегда в моде и защищает порой лучше рыцарских доспехов.
– И насмерть разит друзей и врагов, – упрямо заключила Мария.
«А что, если она права?» – подумал Александр.
Его насмешка стоила жизни королю Богемии. Один за другим ушли в мир иной мать с отцом, их забрала чума. Но откуда она взялась? Уж, не вошла ли в открытую им дверь? Если так, пора сочинять эпитафию весёлости нравов…
– Думаешь, дочь Иоганна была бы хорошей королевой? – попыталась высвободить мужа из паутины сомнений Мария.
– По крайней мере, она была плодовита, – с трудом оторвался от своих мыслей Александр.
– Плодовита?
– Да, подарила мужу одиннадцать детей.
– Одиннадцать, – ужаснулась Мария, целуя дочку в нос, – наверное, я однолюбка.
– И я однолюб…
– Ты – двух люб! Иначе София обидится.
– Ладно, двух люб. Но, знай, для меня ты единственная… королева сердца. Даже твой дядя смирился и считает твоё правление разумным.
– Тогда поговори с ним о моей маме, – умоляюще посмотрела на мужа Мария.
– Нет ни одной твоей просьбы, которую бы я не выполнил, – приник он к её губам.
Счастье делает людей щедрыми…
Рождение Софии отметили весело. Кажется, зима потеплела оттого, что появилась на свет девочка, похожая на ангела. Жизнь в замке завертелась вокруг неё.
Она уже держит головку!
Сидит!
Прорезался зубик!
Сделала первый шаг!
Ещё восьми месяцев нет, а уже пошла!
Необыкновенный ребёнок! Мамина копия, папин хвостик.
– Я для неё – вымя, а ты – и мать, и отец, – смеялась Мария.
С рождением дочери из подростка она превратилась в юную женщину. Немного округлилась, но это сделало её ещё соблазнительнее.
Казалось, её заинтересовала земная жизнь. С духами почти перестала общаться. Софию от груди не отлучала: хотела, чтобы дочь нуждалась в ней.
И всё было так хорошо, как быть не может, потому что плохое должно уравновешивать хорошее, иначе наступит хаос, а с ним и конец.
В сентябре 1350 года пришло известие о кончине короля Филиппа. И будто бы на тот свет его отправила молодая жена Бланка, ежечасно вызывавшая у супруга приливы страсти. От неистовой любви король стал худеть. За неделю старился на год. Годовщину свадьбы встретил в могиле.
А вскоре Малахия от странствующих францисканцев узнал, что новый король Иоанн, больше в отместку отцу, чем по велению сердца женился на вдове герцога Булонского.
Герцогиня была намного старше Бланки, которую у сына увел Филипп. Иоанн не хотел быть посмешищем, сделал вид, что герцогиня предел его мечты, а утраченную честь компенсировал, транжиря деньги своей жены на Карла Испанского, щеголяя с ним под руку в кружевном плаще, не прикрывавшем зада. Народ смеялся им вслед: чума свела с ума королевский двор.
Смех был сквозь слёзы: что ждать французам от короля-безумца?
Новость не обрадовала…
Иоанн будет наживать себе новых друзей и врагов. Ни тем, ни другим Александру быть не хотелось.
Его устраивало отшельничество. Соседи, и те почти не навещали замок. Ровесники погибли в войнах. Друзья родителей давно ушли в мир иной.
Но!
Новый король мог захотеть устроить смотрины своих вассалов…
