– Сейчас ты просто пьяный аркал, которому приспичило поскандалить, – мрачно ответил он. Он знал, что поплатится за это.
Бэстифар зарычал от злости, приблизился к Мальстену и ударил его в живот сияющей красным светом рукой, заставив его болезненно вскрикнуть. Не удержавшись на ногах от вспышки боли, он упал на колени. Бэстифар навис над ним.
– Пошел ты! Я тоже много чего могу о тебе сказать! Ты предатель, Мальстен! – в сердцах воскликнул он. – Предатель и беглец! Ты бросил в Малагории тех, кто на тебя полагался! Улизнул, как последний трус! Говорил, я пытаюсь сломать тебя, когда я хотел помочь! Слушал россказни Грэга про мою неоправданную жестокость! Считал, что я хочу сделать из тебя монстра! Ты никогда не объяснял мне, что тебя так стесняло здесь, хотя я столько раз спрашивал! Вместо этого ты предпочел просто сбежать со своим немым осуждением! Знаешь, что, я сыт по горло твоими упреками!
– По-твоему… я уехал, чтобы… упрекнуть тебя? – тяжело дыша, спросил Мальстен, силясь подняться.
– Я понятия не имею, почему ты уехал! Я предлагал тебе что угодно! Даже отвоевать Хоттмар у Колера, чтобы ты перестал чувствовать себя приживалкой! Чего еще тебе было надо?! – лицо аркала раскраснелось, голос срывался от почти непрерывного крика. – У тебя было все, все, чего ты только мог пожелать! Убежище, работа, друзья, любовницы, привилегии, возможности! Казалось бы, живи себе да твори искусство, но нет! Ты сбежал, ничего не сказав, наслушавшись нытья Грэга, а я выглядел беспомощным идиотом, когда пытался объяснить труппе цирка, почему ты уехал! – он отступил на шаг, распаляя красное сияние вокруг своей руки. – На Войне Королевств я остановил армию, чтобы защитить тебя! Я позвал тебя в свой дом, где тебя приняли, как не принимали в родном Хоттмаре! Я благоволил тебе все это время и поддерживал тебя во всем! Неужели три года назад я не заслужил хотя бы сперва узнать о твоих намерениях?
Мальстен заставил себя подняться, придерживая рану, которая вновь начала кровоточить после удара аркала.
– Ты бы стал отговаривать… – покачал головой он.
– И отговорил бы! Разве кому-то стало лучше от того, что ты сбежал на материк? Гляди, к чему это теперь привело!
– Скорее всего, к этому бы и так пришло, – устало выдавил Мальстен.
– Да плевать! Зато я бы знал, что ты мне союзник, а не перебежчик, который может в любой момент сбежать по неизвестным причинам!
– Я не сбегу…
– Пока Малагория в опасности, да! – Бэстифар вздернул подбородок. – Но что потом? – его голос зазвучал тише, но глаза сделались большими и безумными. Он безотрывно смотрел на Мальстена, пытаясь найти этот пугающий ответ в его непроницаемом выражении лица. – Будь ты проклят, что потом?! Однажды мне снова доложит о твоем побеге стража? Если собираешься сбежать, если тебе плевать на цирк, на труппу и на всех тех, кому ты здесь нужен, так хоть наберись смелости сказать им об этом в лицо!
Мальстен прерывисто вздохнул. Руки дрожали от боли.
– Мне никогда не было плевать, – еле слышно сказал он. – Жизнь в Грате – лучший период моей жизни.
Бэстифар опешил от болезненной честности, прозвучавшей в его голосе.
– Тогда почему? – аркал отступил на шаг так, словно ответ сулил ему опасность. Лицо Мальстена вновь покривилось, и Бэстифар, казалось, лишь теперь вспомнил о том, что воздействует на него с помощью своих сил.
Сияние вокруг его руки погасло.
