– Синьор Нобиле, советские специалисты освоят проектирование этих кораблей сами. Да и вы разве не будете помогать нам? – Гольцман дружелюбно улыбался. – Энтузиазм советской молодёжи приводит к серьёзным достижениям. Товарищ Фельдман, продолжайте.
– Да… вот… как раз, далее у меня, – Фельдман заглянул в исписанные чёрными чернилами листы, – полужёсткие корабли объёмом по двадцать тысяч кубометров предполагается использовать для учебных целей. Кроме того, они имеют серьёзное значение для военных целей: разведка, конвоирование морских судов.
Гольцман смотрел, как реагировал Нобиле. Тот лишь кисло улыбался и качал головой.
– Синьор Нобиле, вы думаете мы не умерили свои аппетиты? Вот, например, решение о постройке цельнометаллических дирижаблей откладывается на будущее. Это обуслов–ли–вает–ся… – Гольцман, казалось, обрадовался, как чудесно справился с произношением этого слова, хотя и по слогам, – …результатами исследовательских и опытных работ.
– Да, – Фельдман зачитал, – «Строительство этого типа дирижаблей находится пока ещё в экспериментальной стадии. Поэтому использование их должно быть поставлено в зависимость от степени успешности производимых опытов».
Пауза. Но Нобиле её использовал:
– У меня предложение. Внести в доклад фразу: «Рассмотреть применение дирижаблей для ледовой разведки, аэрофотосъёмки, борьбы с пожарами и вредителями лесов и полей, их участие в научных экспедициях и спасательных операциях»
Гольцман выслушал, кивнул: – Рассмотрим! Придвинул к себе обтрёпанную толстую картонную папку.
– Товарищ Фельдман, немного отвлечёмся. Давайте вернёмся к вопросу строительства эллинга. Как помните, среди конструкторов шла горячая дискуссия по поводу увеличения его высоты. Они так и не приняли решение? – Гольцман непонятно к кому обращался. Каменные лица его подчинённых, сидевших в ряд за столом, привыкли не выражать эмоций на официальных совещаниях.
– Речь идёт об металлическом эллинге, который планируется перенести из Бердичева? – Нобиле решил уточнить.
– Да, тот самый, довоенный, из Германии, – Гольцман немного повёл головой в сторону, обозначил недовольство подёргиванием губы, – разве у нас другой есть?
Мария Андреевна почувствовала раздражение Гольцмана, стала переводить чуть тише.
– Так, вроде, для него уже запланировано на два метра увеличение высоты, – Нобиле гордо вздёрнул подбородок.
– Да, по вашему предложению, внесли изменение. Но, для будущего корабля в пятьдесят пять тысяч кубометров, он будет маловат, – Гольцман вытащил из папки исписанный лист бумаги. – От проектировщиков выводы неутешительные. Этот планируемый корабль… в высоту тридцать с половиной метров, а эллинг, с учётом планируемого наращивания, тридцать два с половиной метра.
– Я уже дал своё заключение. – Нобиле заговорил напористо. – Каркас эллинга не рассчитан на бесконечное его вытягивание. Кардинальное увеличение высоты потребует пересмотра всей конструкции.
Фельдман решительно перебил:
– Кстати, а что там на техсовете решили? Вроде профессор Канищев предлагал не увеличивать эллинг, а вытянуть сам дирижабль, уменьшив его высоту?
– Не прошла такая идея, – Гольцман махнул рукой, – там сразу вопросы посыпались, а профессор совсем не уверен был.
– Перенос эллинга медленно идёт! – Нобиле заговорил громче обычного. – У нас проект дирижабля «восемнадцать пятьсот» почти готов, к осени нужно собирать, а эллинга нет. Деревянные слишком малы.
