– Да, как же, братья! – встал с места старшина южного, дальнего града угричей. – Эти братья три года назад скот свели и двух девок попортили!
– Молодь озорничала, – сказал Вышеслав, – скот вернули, а девок замуж верховичам отдали. И в нашем граде в прошлом году такое было. Скот в стойле, девки – замужем.
– Скот вернули! – возразил старшина. – Когда им копьями пригрозили! Тогда и вернули. И девок так же замуж отдали.
– Мы сейчас, Чурила, не это обсуждаем.
– А что?
– А то, что негоже верховичей бить! Нам с ними вместе на хазар идти. А к битому, какое доверие? Стоять придётся плечом к плечу.
Площадь загалдела:
– Это, князь, правильно!
– Что правильно? Вспомните, лет пять назад, из степи на нас какие-то залётные напали! Не ясно, какого племени люди. Не очень-то к нам на помощь верховичи спешили!
– Ни кто не спешил! Ни с луга, ни с лесу!
– А мы к кому спешили? На нас одних, что ль только нападают?
– Не на одних! Да что тут сделаешь?
– Ты глухой? Князь, что сказал? Если на одних кто-то нападёт, соберёт один князь все дружины в один кулак и ударит! На ту же голядь. В следующий раз подумают, прежде чем лезть.
– Кто на кого лезет – они на нас или мы на них. Мы на них до не давнего времени ходили за рабами для хазарской дани.
– Ходили, пока по морде не получили. А теперь за рабами к чуди аж на Пру прёмся.
– Так у чуди князей вообще нет. А у голяди князь един!
– И нам надо всех в один кулак собирать!
– Как же, соберёшь! Все сидят по своим углам.
– Поэтому и под хазарами!
– Под русскими лучше, что ли будет?
– Может и лучше. Мы же не пробовали.
– Это, конечно, смешно, Станята! – повысил голос Вышеслав. – Но с верховичами лучше полюбовно разобраться!
– Это как?
– Послать им гонца с посланием. Всё объяснить. Может быть, они без драки к нам присоединяться.
– С чего бы это вдруг? Если бы мы к ним, они бы подумали.
Площадь шумела.
Поднялся Воланд, поднёс кулак к рыжей бороде, прокашлялся и громовым голосом, как в битве сказал:
– Я человек, конечно, не здешний, и ваших обычаев не знаю. Но, думаю, люди везде одинаковы. Ты, ярл вятичей, ещё за оружие не взялся, а уже сдаёшься.
– Как это? – не понял Вышеслав.
– Надо сначала силу свою показать, а потом условия ставить.
И Воланд показал свой огромный кулак, поросший рыжеватыми волосами.
– А этот рыжий прав!
Площадь гудела на разные голоса.
Поднимались другие ораторы, говорили разное, но, что и как делать было не понятно; трудно совместить не совместимое – и силу свою показать и противника не обидеть.
Святослав сидел, думал, тёр левой рукой голый подбородок. Потом поднял правую руку, требуя внимания.
Площадь успокоилась. Святослав заговорил:
– Вы, люди, всё правильно говорите. И ты, князь, и ты, ярл, и вы все. Бить сильно будущих союзников нельзя, обидятся, но силу им свою показать надо. Я читал в одной книге …
По площади прошёлся одобрительно-восхищённый гул. Вятичи о книгах слышали, но никогда не видели, а викинги книги видели и, даже, их продавали, знали их ценность, но никогда не читали.
– Я читал в одной книги, что в древности, в греческой земле жил один народ, спартанцы. Они были храбры и воинственны, их боялись все тогдашние древние греки, а говорили они кратко, но веско. И нам надо поступить, так же как и они! Надо послать князю Воеславу всего два слова: «Иду на вас!» Это будет означать, что мы его не боимся, а с другой стороны даём ему время подумать, пока мы на него идём – надо ли ему с нами ратиться!
