Обновлённая память - страница 14

Распеленав ребёнка, Нина Юрьевна подвела Антона с малышом к купели, наполнила ковш с освящённой водицей.

«Крещается раб Божий Михаил во Имя Отца, – крёстная берёт в руки кропило, окунает его в ковш и окропляет малыша, – Аминь. И Сына, – второе окропление, – Аминь. И Святаго Духа, – И в третий раз кропило касается ребёнка, – Аминь.

Обтерев влажное тело мягким полотенцем, мать пеленает Мишу в байковую пелёнку.

Теплый и солнечный апрель завершал свой земной путь, уступая дорогу спешащему маю. Природа ликовала! Счастливые и спокойные родители в сопровождении Елены Михайловны, Тани и Толи, обходя журчащие ручейки, спешили к своему дому. Предстояло ещё одно приятное событие – переселение в добротный из бруса дом на новую улицу в посёлке…

Минул год, как большое семейство Кореневых перебралось в новое жилище. Супруги всё свободное время с упорством обустраивали дом и усадьбу. В двухстах метрах от дома Антон раскорчёвывал большой участок под второй огород. Спилив вековой сосняк, закладывал в пеньковые ямы с обнажёнными мощными корнями пожоги, затем, вооружившись ломами и топорами, вместе с Антониной расчищал метр за метром землю. Одолевал гнус и жара, но, несмотря на усталость, дело спорилось. В короткие минуты отдыха после перекуса, обнявшись, затягивали полюбившуюся из «Кубанских казаков» – «Каким ты был, таким ты и остался», смеялись, шлёпали друг друга ветками, отгоняя назойливое кровожадное комарьё. Потом вновь впрягались. А к осени, поставив в борозду пару лошадей с колёсным плугом, Антон и Антонина сделали первую в зиму вспашку, вывернув остатки корней и кочек. Тоня правила лошадками, а Антон упирался в плуг.

Благодаря хорошему детскому питанию Миша из «неведомой зверушки» превратился в упитанного, румяного с двумя подбородками карапуза, в разы обогнав своих по сроку рождённых сверстников.

Гастрономический интерес к детским смесям, от употребления которых младшенький из заморыша превращался в неподъёмного богатыря, проявлялся и у старших, Тани и Толи. Поскольку мать с отцом постоянно были в работе, бремя ухода за мальцом возложили на сестру и брата.

Во время кормления Миши брат с сестрой, сглатывая слюни, с завистью и раздражением смотрели на братика, уплетавшего без перерыва ложку за ложкой яблочное пюре. Чтобы прервать этот конвейер обжорства, в какой-то момент «воспитатели» решили обдурить ненасытного братца: наложили в ложку вместо сладкого пюре – соль. Потом, доедая спешно желанную вкуснятину, покатывались со смеху, смотря на физиономию Миши. Проглотив соль, тот широко раскрыл голубые глаза. Крупные слезинки ручьём побежали по пухлым щекам. Он с укоризной, не моргая, переводил взгляд на сестру и на брата, глубоко вздыхая. Таня и Толя ожидали пронзительного рёва, но Миша стоически выдержал пытку, не проронив ни звука…

Художник Бруно Амадио

Шло время. Таня и Толя уже учились в школе. Антонина трудилась на кирпичном заводе. Антон шоферил на дальних маршрутах. В зимнее время по замёрзшей реке возил на золотые прииски в крытом кузове грузовика взрывчатку. Имея при себе для охраны карабин, иногда выгружал дома подстреленных косуль. Да и домашней живности было в избытке: корова, телок, поросята, куры. Огороды давали отличный урожай. Проблем с питанием не было. А вот на детей времени не хватало: уезжал – они ещё спали, приезжал – они уже подушки обнимали.