С урядником, своим непосредственным начальником, не пререкался, был сдержан и с большим рвением выполнял все его указания. Неоднократно удостаивался похвал от своего наставника в присутствии уездных проверяющих. Одним словом, был на «дружеской ноге».
Сидя однажды после рабочего дня в доме урядника за столом, уже в изрядном подпитии, посетовал Коренев на опостылевшую жизнь холостяка. Положив на плечо своему подчинённому руку, урядник пообещал в ближайшие дни решить вопрос с женитьбой. Есть, дескать, на примете одна крепенькая в хозяйстве семейка, у которой давно застоялась «в девках» дочка. На том и порешили…
В солнечный сентябрьский день на пороге дома Михайло Кушнира появились нежданные гости. В руках урядника был большой хлебный каравай, в петлице выходного пиджака торчала бумажная бутоньетка розы, а через плечо была завязана широкая белая льняная лента свата. Редкие с проседью волосы были расчесаны на прямой пробор и щедро набриолинены. Рядом с ним стоял невеликого роста, переминающийся с ноги на ногу поджарый рыжеволосый с глубоко посаженными острого напряжённого взгляда карими глазами Анатолий Коренев. В руках Анатолия было два букета астр.
Слегка обескураженный от появления у него полицейских, да в таких нарядах, Михайло пригласил их к столу.
– Я щас-с! – произнёс хозяин и быстро шмыгнул за шторку. А вскоре появился перед гостями со своей женой Устиньей.
Разговор начался о погоде, урожае, а потом в иносказательной форме урядник донёс до Кушниров цель своего визита:
– У вас товар, у нас купец! У вас девица, у нас молодец!..
Хоть и невзрачным предстал женишок Михаилу, однако, поразмыслив, решил всё-таки дать согласие на брак: младшая дочь и средний сын были уже давно при детях, а вот старшенькая Елена, которой уж двадцать восемь годков стукнуло всё была не при деле. А-а!.. Быть по сему!
Приняв от гостей каравай, Кушниры надломили его и кликнули к гостям Елену.
В розовой кофте, длинной тёмной с оборками юбке, в переднике и покрытой белым шёлковым с кистями платком головой предстала пред «купцами» Елена. Высокого роста, широкоплеча, с крупным подбородком и выдающимися скулами, редкобровая, с длинными чуть не до колен руками… Далеко не красавица.
Коренев, зажмурив правый глаз и скривив лицо, повернулся к уряднику.
– Дурень. Тебе ли ерепениться: ни родины, ни флага, – шепнул тот на ухо Анатолию. – С лица воды не пить. Зато вон какое хозяйство. Стерпится-слюбится.
Взяв с тумбочки два букета цветов, немного сконфуженный подошёл Коренев сначала к матери Елены, а затем и Елене вручил букет белых астр…
Венчание в сельском приходе, да и сама свадьба, было тихими и немноголюдными.
Поселили молодых на заимке Михаила, а через полгода Анатолий с Еленой перебрались в новый дом, построенный и подаренный новой семье отцом и братом Елены.
Раздираемый внутренними противоречиями частенько по ночам просиживал Коренев у тёмного зашторенного окна. От отца он так и не получил благословения, как и материальной поддержки. Ещё более осерчал старик, узнав на ком женился его непутёвый сынок. Мало того, что выбрал в жёны неграмотную простолюдинку, так ещё и на три года старше себя! А с другой стороны он, Анатолий, был свободен от отцовского диктата, как ему вести себя, о чём думать, с кем поддерживать нужные связи.
В своей жене его раздражала тупая покорность и постоянное желание угождать во всём. Кругозор Елены и интересы ограничивались ведением домашнего хозяйства и заготовкой в зиму продуктовых припасов. Кулинарной изобретательностью она не обладала. А спросить у своего учёного мужа, чтобы он желал бы видеть на столе, побаивалась.
