Наглые губищи напали на мои. От шока, я не успела клацнуть зубами и коварный язык беспрепятственно проник в мой рот. Мужчина не терял времени даром и орудовал по-хозяйски, попутно водрузив свою лапу на мою спину.
Я не остановила. Не оттолкнула. И вообще будто отмороженная стояла и терпела нападение. Пыталась понять, нравится мне или нет. В конце концов, я одинока и неприкаянна. Брошена и невинна. А он… опытный, наглый и чертовски-привлекательный. Да любая другая на моём месте сама бы предложилась! А я…
Наступила ему на ногу со всей страстностью. Смачно. Сильно. Но Клыков и бровью не повёл, и не ойкнул. Вообще не среагировал. И когда кулаком по грудине мощной врезала — тоже. Вдруг накатила паника. Значит, спокойненько сделает со мной всё, что в голову взбредёт? И никто его не остановит?
— Чего испугалась, Апельсинка? Тебе ж хорошо было? — Спросил он как-то ласково, пусть и рыча.
— Вы чокнутый псих! — Пропищала в ответ и замолотила ладонями по высеченному из стали телу.
— Не верещи. Разве сделал плохое? Чаю лучше налей. Вскипел давно. — Отшатнулся Александр и занял почётное место за столом.
Меня буквально разрывало от противоречий. С одной стороны, помог. С другой, облобызал без спросу. Помог справиться с проблемой, но вместе с тем, ведёт себя дерзко. Совершенно невозможный тип!
— Перестань загоняться. Всё нормуль.
— У кого? — Развернулась я резко и запуталась в собственных ногах. Если бы не быстрая реакция гостя, встречать мне Новый год с шишкой на лбу или фингалом под глазом.
— С-с-спасибо. — Смущённо поблагодарила, учитывая положение. Держал он меня крепко, надёжно и очень… в неправильных местах.
Глава 4. Убери от неё лапы
Кожа у неё нежная-нежная. Пахнет вкусно. А глазки круглые по пять рублей от испуга. И сердечко того гляди выпрыгнет из груди. Небольшой, но очень аккуратной. Губки распахнуты и дышит, словно маленькая зайка, угодившая в лапы серого волка. Собственно, так и есть.
«Поставь девушку на место, Клыков, и убери от неё лапы.» — Приказывал я себе. Надо идти на сближение помедленнее, а то как бы истинная моя не отбросила коньки от слишком ярких впечатлений.
— Ты очень красивая, Морковка. — Не удержался я от комплимента. — Давай, чай пить. Холодный невкусный. — Всё ж усадил красотулю и сам налил нам кипятку, да забросил по пакетику.
Она опасалась меня до дрожи, я хотел её до трясучки. Но мы пили чай. Молча. Я сдерживал зверя, а девушка проявляла гостеприимство при желании выставить меня вон незамедлительно. Оба шли на уступки. Поладим. Со временем непременно поладим.
Очень хотелось узнать её имя. Своё-то я назвал, а Рыжуля не спешила представиться. Но и я не давил. Кажется, услышу как звать и не смогу удержать зверя. Он поскуливал и порыкивал, тащил к ней, хотя вот она рядышком сидит. Делает вид, что пьёт, хотя чашка давно опустела.
— Абрикосик, ты чего загрустила? Вижу стол у тебя шатается. Сейчас починю. — Подал я голос и глазки зелёные на меня уставились.
— Абрикосик? — Просипела девчуля в ответ. — Ну это уже совсем! Таня я! Татьяна.
Я узнал имя своей ненаглядной. Танечка. Перекатывал на языке и балдел. Ей оно не подходит. Но зверю нравится. Оживился и рвётся выбраться, да показать себя нашей Танюше. Потереться шёрсткой, лизнуть ладошку или коленку.
— Вы… вы рычите. — Пролепетало нежное создание.
— Странно, что ты Татьяна. Я себе их иначе представлял. Светловолосые, с косой до пояса. Голубые глаза или серые. А твои на изумруды похожи. — Пропустил мимо ушей её комментарий, отпущенный одному волчку.
