Оборотни Сирхаалана. Дамхан - страница 3

– И что с шелками? Неужто так мало денег за них получили, что на новых овец не хватило? – посетитель снова нарушил затянувшееся молчание. – Вы ж прошлые два лета получили нитей даже сверх обычного, и я ничего за это не просил… Хотя мог.

Бухвост снова поёжился. Действительно мог, и отказать ему никто бы не посмел, хотя кто знает, что у этого… нелюдя… за желания. А лишние шелка-то уже пристроили и тю-тю! Даже обратно не отдать – мол, нам лишнего не нужно! Дочку вон по осени замуж выдал, ей пошло на приданое. Староста недовольно крякнул, вспомнив, как ему пришлось раскошелиться на свадьбу. С дочкой ему не повезло – вымахала выше доброй половины парней в деревне, да ещё и на лицо неказистая, хоть фигурой и ладная. К её двадцати двум годинам в Топках на её так никто и не позарился. А тут по какой-то прихоти в деревню пожаловал купец, что у жителей Топок шелка скупал, да за неимением в селе постоялого двора остановился на ночлег у старосты. Он-то и приметил девку. Сам он овдовел с год тому назад и искал себе жену помоложе, но и посерьёзнее. Вот ему и приглянулась старостова дочка. Высокая? И отлично! Купец и сам был мужиком с медвежьей статью, как раз по нему жена! Хозяйственная да ладная – сможет и хозяйство держать, и за малолетними детьми от прежней жены присмотрит, да и своих ещё нарожает! Дурнушка? Так оно и лучше так. Сам он был лет на пятнадцать старше, а так хоть молодые нахалы не будут на новую хозяйку заглядываться, пока он по делам в разъездах. Да и вообще, на вид тихоня, слова поперёк не скажет, а взгляд поднимет, смешинки в глазах так и пляшут. Растормошить девку от этого деревенского оцепенения – цены ей не будет! Договорились о свадьбе на версень1 того же года, свадьбу играли в городе, так что никак нельзя было упасть в грязь лицом. Однако Бухвосту до сих пор те траты покоя не давали: вот ведь вроде и пристроил её удачно, а обобрали в результате до нитки! Лишняя копейка-то ещё никому не помешала, год на год не приходится. Вот так спустишь деньги, а тебе потом шиш без масла!

Бухвост спохватился, что гость продолжает смотреть на него спокойным вопросительным взглядом, а он так ничего и не ответил.

– Половину продать не удалось, – буркнул он. – Обоз по пути в город волки подрали, вместе с возницей.

– Что, и шелка тоже? – в ровном шелестении голоса посетителя прорезалась едва уловимая насмешка.

– Шелка-то может и нет, – стушевался староста, – Только где их искать-то теперь? Небось либо эти твари растащили, либо разбойники…

– Вы что же даже найти не пытались? – насмешка сменилась лёгким презрением.

– Так говорю же, волки расплодились невиданно. Сначала боязно было, а потом уже и поздно…

Староста поднял взгляд на собеседника: выражение глаз ночного гостя не изменилось, но селянин нутром почуял, что тот ему не поверил. Так и было. Бухвост мнил себя ушлым дельцом, но, по-правде говоря, всей его «хитрости» хватало разве что на деревенские интриги. Да ещё вон городскому «простофиле» невесту-перестарка впарить, хотя и тут дельце выгорело только потому, что купец сам об этом разговор завёл. А ночной гость мало того, что видел его насквозь, сквозь все хитрости и виляния, так ещё и нутром чуял, когда ему врут.

Бухвост и правда лукавил. Обоз был не деревенский, а присланный из города его новоиспечённым зятем, знавшем о лишних шелках. Ему для чего-то срочно понадобилась новая партия, и он послал две телеги с возницей и мальчиком-подростком в помощниках. До деревни они добрались без проблем, но в обратку до города не доехали. Верстах в семи от Топок на обоз напали волки, задрали лошадей и возницу. Мальчонке же каким-то чудом удалось сбежать и полдня он просидел на дереве, пока зверям не надоело его караулить, а потом бросился обратно к деревне. Добрался только поздно к вечеру, замёрзший вусмерть, ковыляя и оставляя кровавые следы на снегу, потеряв где-то по дороге один валенок. Немного отогревшись, он и рассказал, что случилось и где искать ту телегу. Искать-разведать, осталось ли чего, отправились лишь ещё спустя пару дней, чтобы, неровен час, самим на голодную стаю не нарваться. К тому времени волки обглодали лошадей и возницу до костей, а тюки с товарами разметали и частично погрызли, видимо с голодухи ища ещё что-нибудь съедобное. Но погрызли не всё. Часть свёртков с шелками удалось спасти, вот только в деревне об этом знали лишь несколько человек. На поиски пропавшей телеги отправились только четверо: сам староста, кузнец с сыном, как самые крепкие, и скорняк, как самый жадный и пронырливый.