Образ. Роман - страница 6

…И композитор… уснул крепким сном…

В понедельник худрук, прямо с утра, собрал всех для «разбора полётов», как он называл еженедельные планёрки в театре со своими сотрудниками.

– Сегодня, коллеги, я хочу с вами проанализировать исполнение последней симфонии нашего уважаемого маэстро Никитина Иннокентия Петровича, – он всегда так строго и официально открывал планёрку, которая потом, по ходу обсуждения, превращалась почти в дружескую непринуждённую беседу, – так, я хочу сначала услышать ваши замечания и суждения.

Виктор Васильевич Князев, заслуженный деятель искусств и опытный администратор, всегда и у всех вызывал некоторую робость. С ним более или менее непринуждённо могли разговаривать всего лишь несколько человек: композитор, дирижёр Катя, второй дирижёр. Ну, ещё их ветеран, пианист Сан Саныч Петров и некоторые, уже немолодые, оркестранты. Остальные почти с трепетом «смотрели ему в рот».

– Ну-с, с кого начнём?

В коллективе, как в школьном классе, воцарилась тишина – «кого сейчас вызовут?!».

– Ну, давайте, Сан Саныч, – «вызвал» он.

Пианист встал – он сидел на стуле у рояля. Остальные оркестранты все сидели на своих рабочих местах. Другие, у кого не было своих «штатных» мест, расселись в первом ряду партера. Катя стояла у своего дирижёрского пульта.

– Сидите-сидите, Сан Саныч – не на партсобрании мы. Да и вы, Катерина Ивановна, сядьте куда-нибудь – не на пять минут мы собрались.

Катя спустилась в партер и села рядом с композитором.

Когда все успокоились, пианист сказал:

– Вы знаете, коллеги, мне симфония, в общем-то, понравилась. Я думаю, она написана талантливо и твёрдой рукой большого мастера. Думаю, ей уготована долгая жизнь. Один упрёк только в сторону маэстро, – с улыбкой добавил он, – мало работы вы дали пианисту. Я не настолько стар, чтобы щадить меня и давать маленькие «порции сладкого пирога» – я сахарным диабетом не страдаю, – начал он официально, а закончил шуткой.

Напряжённость была снята, присутствующие оживились. Худрук улыбнулся и изрёк своё «весомое» слово:

– Я, пожалуй, соглашусь с такой оценкой, но с некоторыми оговорками. Первое, про партию рояля – это по усмотрению композитора, а потом, вы все не хуже меня знаете, есть симфонические произведения, в которых вообще нет фортепиано. Ну, это я так, к слову. Второе – у меня нет сейчас цели оценивать художественные качества данной симфонии – для этого у нас существует худсовет, не будем отбирать у него хлеб, тем не менее я бы хотел прямо сейчас узнать у маэстро – что это у вас за «равелевские» такие многократные повторения одной и той же музыкальной фразы? Хотите «переплюнуть» «Болеро»? Ну, бог с вами, это ваше дело.