Не успела я опомниться, он затащил меня в квартиру. Толкнул вглубь коридора. Дверь захлопнулась, замок щёлкнул.
Я была в ловушке. В его доме, наедине с ним.
Поставив пакет на пол, Демьян посмотрел на меня долгим, непроницаемым взглядом, и я почувствовала, как ноги у меня слабеют. Отступила назад, но знала – бежать мне некуда.
— Теперь я готов слушать тебя, — Демьян сложил руки на груди.
— Дарина, — проговорил с нажимом, не услышав от меня ни слова.
Слов действительно не было. Всё, что я собиралась сказать, забылось, стоило ему затащить меня в квартиру.
Шарф продолжал душить, и я невольно коснулась шеи пальцами. Ослабила его, но легче не стало.
— Я пришла только затем, чтобы сказать вам, чтобы вы держались от меня подальше, — всё же выговорила, заставив себя собраться.
Он едва заметно прищурился. Не спеша отвечать, смотрел на меня, и от этого его взгляда по телу моему пробегал то жар, то холод.
— Ты сама не знаешь, чего хочешь, — тихо сказал он, и голос его окутал меня тёплым бархатом. – И зачем пришла, ты тоже не знаешь.
Меня бросило в жар, стоило встретиться с ним взглядом. Гнев, сметённый страхом, снова вырвался наружу, и я, желая только одного – оказаться подальше от этого мужчины, быстрым шагом прошла к двери.
— Я хочу уйти, — выплюнула ему в лицо, когда он, ухватив меня за мой же шарфик, потянул к себе.
— Не хочешь, — сказал с такой твёрдостью, что я едва не задохнулась от возмущения. – К тому же, мне казалось, что мы перешли на «ты».
— Пустите, — просипела, вцепившись в его пальцы. – Пустите меня, — впилась, сдавливая его крепкую кисть.
Он действительно был опасен. Даже в прошлую нашу встречу я чувствовала это не так остро, как теперь. Он держал в пальцах концы завязанного у меня на шее шарфа, не причиняя мне при этом боли, но нам двоим было хорошо известно, что, стоит ему захотеть, и он мигом перекроет мне воздух.
Одно лишь его желание, одно движение, и я начну задыхаться.
— Не сейчас, — второй рукой он убрал мою и медленно, глядя в глаза, развязал шарф, а затем снял его.
Не глядя, бросил на стоящий в коридоре столик и большим пальцем провёл по моей шее.
— Думаю, в этом тебе слишком жарко, — расстегнул маленький ремешок над верхней пуговицей пальто.
Загипнотизированная его взглядом, я стояла, понимая, что происходит и вместе с тем не понимая этого. Знала, что должна остановить его, оттолкнуть, но сделать этого не могла.
Первая пуговица, подчинившись его воле, скользнула в прорезь, за ней вторая – до тех пор, пока пальто не оказалось распахнутым.
— Вот так лучше, — голос его звучал очень тихо, вкрадчиво, глаза потемнели.
Я проваливалась в черноту его зрачков и чувствовала, как горю в пламени – том самом, что опалило меня, когда я была здесь в прошлый раз.
Сопротивляться исходящей от него силе было невозможно. Сдаться? Внутренний голос шептал, что это единственный способ остаться в живых – подчиниться ему.
Но именно этот шёпот заставил меня опомниться.
— Нет, — твёрдо выговорила я и попыталась запахнуть полы пальто. Пальцы дрожали, пуговица, что я отчаянно пыталась застегнуть, не поддавалась.
— Найди себе кого-нибудь другого! – попыталась высвободить руку и, стоило ему отпустить меня, отпрянула к двери. – Меня не волнует, чего ты хочешь! Я не собираюсь стелиться под тебя! Ни сейчас, ни когда-либо! — пуговица всё-таки поддалась, и я принялась за вторую.
— Не так, — подойдя, Демьян снова взял меня за руку, на этот раз очень мягко.
