Обычная необычная история - страница 10

На Маше мамина блузка и очень короткая кожаная юбка, из-под которой выглядывают мамины чулки в сетку, которые моей подруге явно были великоваты. А на ногах были надеты мамины босоножки на платформе.

Маша, которая была высокой и без платформ, а на маминых босоножках стала казаться мне Дядей Степой, молча прошла к своему месту и села за парту к своему соседу, закинув ногу на ногу.

Машин сосед, пребывавший в шоке, как и мы все, посмотрел на Галину Ефимовну, как бы спрашивая глазами «Что мне делать?», затем, не получив никакого ответа, повернулся назад, будто что-то искал, потом очень неряшливо и наспех собрал свои вещи и пересел за последнюю парту, одиноко пустовавшую в нашем кабинете.

Надо заметить, что над Машей вообще никто не засмеялся, как мне кажется, наверное, потому, что никто не понял, что произошло. Кроме, разумеется, Галины Ефимовны, которая все поняла правильно и не стала ругать Машу, до которой быстро дошло, что она сделала что-то не то.

Когда Машин сосед пересел, Маша заплакала и выбежала из класса. По логике вещей, конечно, чтоб ее успокоить, за ней должна была побежать ее лучшая подруга, то есть я. Но я, как вы сами понимаете, бегать и ходить не могу, поэтому просто наблюдала за всем со стороны.

Неловко вышло.

Когда Маша успокоилась, она отпросилась у Галины Ефимовны и сходила домой, чтоб смыть с себя свой, возможно, первый макияж и переодеться в свою обычную одежду.

После этого случая Машу никто не подкалывал и даже не вспоминал ее выходку. Такой вот был дружный и понимающий класс.

Ну и, конечно, не обошлось и без первой школьной влюбленности, куда же без нее. Мне очень нравился мой одноклассник Женя Семенов.

Мы с девчонками делали разные анкеты типа «вопросики-ответики».

Какой твой любимый цвет? Какая твоя любимая еда? Какая любимая одежда? Какой любимый урок? Какой нелюбимый урок?

Конечно, мне казалось, что моя анкета была самая клевая, ведь я потратила на ее создание много времени – вырезала какие-то картинки из журналов и аккуратно их клеила на страницы обычной тетрадки. Использовала цветные пасты и фломастеры, запихивая свои вопросы в розовые и голубенькие облака.

В этих анкетах был раздел «секретики» с вопросами «Кто тебе нравится?» и «Кого ты ненавидишь?», и я внимательно вычитывала, что же там написал Женя Семенов.

Чувств у него ко мне, конечно, никаких не было, но это не мешало мне считать его классным парнем и любить аж до пятого класса.

Учась по трехлетней программе, сразу после третьего класса мы пошли в пятый, перепрыгнув через номер.

У нас был выпускной, где мы попрощались с Галиной Ефимовной и в последний раз вместе с ней закатили концерт, где каждый выпускник выступил со своим номером, а я спела песню.

Именно благодаря своему недугу и чаепитиям, которые Галина Ефимовна устраивала на каждый праздник (Восьмое марта или Новый год), я и стала петь. Танцевать я не могла, играть на музыкальных инструментах не умела, но выступить нужно было обязательно. Что еще оставалось делать? Только петь.

К моему великому сожалению, с пятого класса, когда началась беготня по кабинетам, мне пришлось перейти на домашнее обучение. Я по-прежнему не теряла связь с классом, но общение было уже не такое плотное, как в первые три года.

Ко мне на дом приходили учителя и занимались со мной индивидуально. Тут мне вновь повезло с преподавателями, потому что учителя мне попались очень сильные. Казалось, будто я их лучший ученик, и они вкладывали в меня всю свою душу, чтобы потом за меня, как за свою проделанную работу, было не стыдно.