А когда я повернулась лицом к остальным гостям, то стало ясно, что подобные приветствия здесь не соответствуют общепринятым нормам. Щеки некоторых дам тоже покраснели, а Свен прикрывал рот рукой, словно пытаясь скрыть свой хмурый вид.
– Мои комплименты и благодарность, мадам Рэтбоун, – произнес Рейф, – за то, что вы так хорошо позаботились о принцессе.
Он расстегнул меховую накидку на моих плечах и передал ее слуге. Потом я села в кресло рядом с ним и только после рассмотрела всех присутствующих. Свен, Тавиш и Оррин тоже облачились в темно-синие цвета Дальбрека; их внешность разительно преобразилась с помощью бритвы, мыла и чистой выглаженной одежды, и теперь они действительно выглядели офицерами могущественной армии, историю которой Свен рассказывал мне с такой гордостью. Свен, как и полковник Бодин, сидевший в противоположном конце стола, тоже прицепил на плечо золотой шнур. По сути, наряд Рейфа ничем не отличался от их, но, скорее всего, на заставе просто не нашлось атрибутов королевского гардероба.
Полковник Бодин поспешно бросился представлять гостей. Приветствия были сердечными, но сдержанными, а затем слуги подали первое из множества блюд, сервированных на крохотных тарелочках из белого фарфора: теплые шарики козьего сыра, обваленные в зелени; рулетики из рубленого мяса, завернутые в тонкие полоски копченой свинины; поджаренные плоские хлебцы, сложенные в съедобные мисочки и наполненные теплой фасолью со специями. Каждое угощение подавалось на свежей тарелке, а мы еще даже не перешли к основному блюду. «Вот увидишь».
Да, я видела, хоть и не была уверена, что полковник Бодин накрыл стол нынче вечером только для того, чтобы почтить товарищей, – нет, он хотел отметить возвращение короля, которого все считали потерянным. Отсутствие Джеба за столом объяснялось предписанием врача, а на отсутствие среди нас Гриза и Кадена, казалось, никто и не обратил внимания. Впрочем, я была твердо убеждена, что им обоим было бы крайне неуютно за этим столом. Временами мне казалось, что я нахожусь в сонном тумане. Только сегодня утром мы сидели на спинах лошадей и боролись за свою жизнь, а теперь я плыла сквозь море фарфора, серебра, сияющих канделябров и тысячи звенящих бокалов. Все в этот момент казалось мне ярче, громче, чем на самом деле.
Это был настоящий праздник, и от меня не укрылось, что присутствующие старались поддерживать исключительно приятные беседы. Полковник Бодин достал свою знаменитую живую воду и налил Свену бокальчик. Он поведал, что вообще-то на заставе готовится еще один праздник, в котором примут участие все. Каждый солдат на нем сможет поднять тост за своего нового короля и… – нерешительно добавил полковник Бодин – за свою будущую королеву.
– Праздники в Марабелле не имеют себе равных, – с волнением прощебетала Вила.
– Они поднимают всем настроение, – пояснил Бодин.
– А еще обычно устраивают танцы, – сказала мадам Рэтбоун.
И я заверила их, что с удовольствием приму участие.
В перерывах между подачей блюд произносились тосты, а когда вино и прочие спиртные напитки потекли рекой, об осторожности было позабыто, и уже все больше разговоров крутилось вокруг меня.
– Мадам Рэтбоун сказала, что вы накрываете прекрасные ужины, – обратилась я к полковнику Бодину, – и, должна признать, я весьма впечатлена.
– Застава Марабелла славится своей исключительной кухней, – с гордостью отозвалась Фиона, жена лейтенанта Бельмонте.
