– Ты знаешь моё имя. Надеюсь, не по роману Достоевского?… Да, ты его не читал, это делает тебе честь. И ты не боишься меня. – Обрюзгшее лицо, свисающие щёки и под густыми, как у дворняги, бровями маленькие невыразительные глазки…
– Да, не боюсь. И ты не похож на Великого инквизитора.
– Что значит – «не похож»? Конечно, я не похож на портреты де Сиснероса, де Тавера, де Гуевара… Проклятые подонки, хранящие в сундуках портреты Хименесов… Впрочем, я тогда уже умер, и расстановка фигур на доске могла измениться, но моё впечатление от этого ничуть не трансформировалось! Просто вести о проделках этих выродков достали меня и в гробу!
– Я не имею ко всему этому никакого отношения.
– Конечно, не имеешь! Но ты знаешь, что люди ещё вкладывали в звание Великий инквизитор? Великий регулятор! Бог дал человеку право выбора. Я делал этот выбор безусловным и обязательным. Конечно, посредством страха, но разве и сейчас не страх определяет выбор? И так было всегда, только Христос своим пожертвованием внушил людям миф о гуманизме, вот ещё одна пагубная идея! А сколько таких идей внушили людям вершители духовности! Даже меня привлекли, и Его тоже, в одном пакете… И всё было извращено. Фёдор Михайлович насочинял по разумению своему, и свои мысли впихал в уста мои, а мне это надо? Почему эти люди считают, что имеют право говорить за других? Причём своим языком? Если-бы Христос следил за тем, что заставляют Его говорить, Он с ума должен был сойти!
– Подожди, Томас, но я совсем не хочу знать, что ты должен сказать мне. Я не имею к этой теме никакого отношения… я уже говорил это, помнишь, перед тем, как ты начал жаловаться на судьбу. Конечно, о тебе много всякого говорят и пишут, но никто из серьёзных людей не считает тебя ни за великого философа, ни за властителя дум. Ты ведь вроде министра внутренних дел был там, в Кастилии и Арагоне, в Испании… Кажется, даже внешняя политика тебя не интересовала?
– Значит, ты понял назначение моё? Но я был и Великим Политиком, великим именно потому, что об этой стороне моей деятельности люди почти ничего не знают. Это сегодняшние клоуны набирают популярности в ток-шоу, но я пользовался кинжалом и ядом, фигурально говоря, конечно. Но на языки это оказывало надлежащее и нужное воздействие. В вашем времени это сначала называлось цензурой, потом инквизиторы стали модераторами, вместо костра в ход идут блокировки… Убожество, конечно, дурной тон, дурные манеры, полное упадничество. Как вы собираетесь жить дальше, не понимаю.
– Так, перестань ты читать мне мораль. Мне наплевать, как собирается жить человечество…
– Да, тебя не интересует даже собственная судьба. А эта девчонка? Ведь никогда не можешь знать, чем обернётся камешек, попавший в ботинок, просто натёртостью ноги, дурным сном, или неверным шагом на краю пропасти. И так считает каждый. Каждый из вас молится на ближайший вечер, не думая о наступлении утра и восходе солнца. Говорят о падении духовности, это мода у вас такая в последнее время. И каждый рассуждающий ставит себя вне субъекта темы, в позу стороннего наблюдателя, имеющего право давать оценки и навязывать мнение. Но только его советы к нему самому как будто не имеют никакого отношения. Таким образом получается, что каждый буквально живёт с Богом, по заповедям Его, и идёт путями Его, а общая дорога петляет по тупикам и пустыням… Как так может быть?
