– Вот-вот, – вышла вперед Розмари. – Мне еще гостей кормить, так что, ребятки, пора.
Из нашей гурьбы вырвалась скромная, замкнутая девочка и подбежала ее обнять. Я знала только, что ее зовут Георгия. Как-то пыталась завязать с ней разговор, но она была не в настроении. Розмари приласкала дочку, погладила по спине, и та, не оборачиваясь, убежала в кухню.
Кипучая, с добрым лицом, хозяйка лучилась жизнью, точно двадцатилетняя, хотя мелкие морщинки выдавали ее зрелый возраст. Казалось, сами стены трактира пропитаны ее душой. Галливакс так приковал меня, что я вообще позабыла о ее существовании.
Вдруг мелькнула странная мысль, что в годы прежних Циклов, когда месяцев было меньше, Розмари бы уже давно умерла, а я достигла бы ее возраста.
* * *
Дети высыпали из трактира к ждущим родителям, пока Розмари, Галливакс и другие двигали столы на место.
Ко мне подбежал Дейл.
– Ну как, ну как? – У него восхищенно горели глаза.
Я слегка растерялась от его кипучего восторга.
– Твой отец просто чудо.
– Да не то слово!
Дейл был сама пылкость и бурно выплескивал что досаду, что задор. Чаще второе.
– Вот бы и мне научиться играть как он! – добавил Дейл.
Бэк на это ядовито усмехнулся.
– Твой отец академии в Музее не кончал. Он музыкой даже цветка не вырастит, что уж там чудо сотворить. Вот где талант нужен!
На этот раз я со всего размаха шлепнула негодника по шее и упилась его криками.
– Почему ты вечно такой вредный?!
У меня щеки вспыхнули, а внутри все кипело. Бэк отшатнулся, одной рукой держась за шею, а вторую, в попытке защититься, боязливо выставил вперед.
– Далила, брось, – придержал меня Перри. – Не нужно.
Дейл еще улыбался, но уже тускло, и меж бровей пролегла хмурая морщинка, давая понять, как сильно его подкосило.
– Да ничего… он прав.
Я подошла к нему.
– А вот и нет. Пусть твой отец не заживляет ран и не придает сил солдатам, как Вдохновенные из Музеи, зато послушать его истории стекаются отовсюду и детей они очаровывают. Вот что такое настоящая магия!
Сын барда оживился и в этот миг заметил, как я близко. Он потупил светло-карие глаза и вполголоса поблагодарил:
– Спасибо, Далила.
Я кивнула, как будто не замечая, что он зарделся.
– И вправду, спасибо.
За нашими спинами стоял Галливакс. Бэк вмиг побелел.
– Это действительно так, – сказал ему бард. – В детстве я мечтал вести полки в бой, воодушевлять своей музыкой, но, увы и ах, лишен дара. – Он взглянул на сына. – То ли дело Дейл. У него от природы талант, а не как у меня. Жаль только, не оттачивает его как следует. – Он перевел взгляд на Бэка. – А мне достаточно раз в неделю видеть, как загораются ваши юные лица. И никакой магии не требуется.
Галливакс говорил так спокойно, но, гадала я, вдруг он из гордости не показывает, что душа по-прежнему болит? Или он просто слишком хороший артист и преотлично это скрывает?
– Отец, можно погулять? – попросил Дейл.
– А репетиция? – Он нахмурился. – Как же ты станешь менестрелем, если не репетировать?
– Да я и так уже опытный.
– Ты, сынок, талантливый. Это разные вещи. Ты еще даже не освоил баллады Микриона.
Дейл посмотрел на нас с мольбой.
– Господин Танли, понимаю, упражняться очень важно, но ведь сегодня родилось одиннадцатое Семя. Такое не каждый день случается. – Моя мягкость, я знала наверняка, его покорит.
– Отец, умоляю! – дожимал юный лютнист.
Галливакс сдался и с удрученным вздохом нехотя кивнул. Сын стиснул его в пылких объятиях.
