Сосны. Реликтовые. Среди них – пафосные, в стиле неомодерн постройки. Незаконные, если я хоть что-то понимаю. Заповедник же. Но… В общем, отель не для простых смертных. А для очень скромных бизнесменов. Скромнее некуда.
На свежем-пресвежем воздухе. Восхитительно прохладном. Аж мозги прочищает. Ну так, слегка. Достаточно, чтобы не поддаться искушению потянуть своего мужчину под ближайшую сосну.
– Кари-ина, – снова прошептал Серый мне в волосы и чуть-чуть, слегка, ослабил хватку на плечах.
– Э… погоди, – попыталась я отвлечься от насущного, горячего и чертовски близкого мужского тела, подающего более чем отчетливые сигналы о намерениях. Под сосну. Или прямо тут. – Стена, да… Ты стену обвалил? Несущую?
Идиотский вопрос, но уж какой есть. Мысли о работе – они такие. Всегда помогают снизить градус очарования.
– М-м… ага. То есть не-а. Не знаю. – Серый тяжело вздохнул и еще на пару миллиметров отодвинулся от меня. Вздохнул еще раз, явно в надежде на отрезвляющий эффект свежего воздуха. – Я ж не спрашивал. И не совсем того, обвалил. Ага. Просто вынес немного. С балкона… в смысле с дверью. Нечаянно.
– Ого, – я рассмеялась: такой трогательно смущенный медведь, это же немыслимая прелесть!
– Или я силен, или стена фиговая, – прошептал он, суматошно блестя синими глазами.
Однако руки сунул в карманы, потому что… Потому что свежий сосновый воздух коварен. Не отрезвляет ни на грош. Еще одно касание, и мы даже до ближайшей реликтовой сосны не дотерпим. Вот прямо тут все и случится, перед дверьми пафосного отеля в стиле неомодерн.
– Посмотреть бы, – мечтательно протянула я.
Серый раздул ноздри, сглотнул, с явным усилием сделал полшага назад.
– На мою силушку молодецкую? – ухмыльнулся он с таким вызовом… с таким подтекстом…
Черт. Зря это он – шаг назад и руки в брюки. Мне ж теперь видно… силушку его. Молодецкую. Двухдюймового калибра. Черт.
– На то, как отстроено, – выдохнула я, собрав в кулак последние остатки морали и нравственности.
Он засмеялся, запрокинув голову. Открывая шею – сильную, жилистую, с четко проступающими синеватыми венами. Ему кто-то говорил, что это противозаконно, вот так выставляться напоказ? Так, что отчаянно хочется коснуться губами, прикусить – так, где бьется под кожей пульс.
Оборвав смех, он молча глянул на меня, качнулся вперед… и, быстро поцеловав в макушку, отступил.
– Стой здесь. Никуда не уходи. И ни с кем не разговаривай. Я сейчас, только машину подгоню.
Меня накрыло обидой и разочарованием пополам с облегчением. Все же я не в том прекрасном возрасте, чтобы трахаться под окнами чужого отеля. Даже чтобы трахаться в чужом номере неважно какого отеля.
Серый успел отойти всего на несколько шагов, как из раздвижных дверей показалась высокая – почти с него ростом – фигура. В белом. С ниспадающими на плечи волосам. Вся из себя грозно-обвиняющая фигура, прямо аллегорическое Возмездие.
– Вы в меня стреляли! – заявило Возмездие полным ярости бархатно-прекрасным голосом и ступило под фонарь.
– Ле-ва! – почти простонал Серый. – Не до тебя.
– Вы… – нахмурил безупречные брови царь звездей.
– Видео пришлю, – оборвал гамлетовский монолог Серый. – Ты и там богичен. Только умоляю: закрой рот.
Лев кинул на меня оценивающий взгляд. Искривил губы в усмешечке. Вдохнул, чтобы что-то еще выдать. Но его опять – профессионально! – заткнул Серый.
– И не смей разговаривать с Кариной, – велел он с интонациями голодного медведя. Белого, который характером хуже носорога. – Она не любит певцов.
