Блин… И Регина мне ничего такого не рассказывала, насколько все хреново. Партизанка.
— Я помню, что тебе жаль, — Кира сухо комментирует мою нелепую попытку дать ей понять, что я ничего не забыл.
Но как бы там ни было я несу ответственность за ее нынешнее состояние.
— Злишься на меня?
— Нет…
— Правда? — подавшись вперед, алчно ловлю ее взгляд.
— Правда не злюсь… — говорит она очень спокойно. — Тогда мне казалось, что это конец света. Но прошло время, изменились обстоятельства, и я поняла, что вещи, которые раньше представлялись мне очень важными, вообще потеряли смысл, — Кира пожимает плечами, разрывая зрительный контакт. — С годами учишься прощать и забывать.
— Да, но в твоем случае каждый шаг – напоминание.
— Мы же оба знаем, что ты не виноват. Я и тогда это всем говорила.
— Ну у меня свое мнение на этот счет...
— Ты приехал, чтобы ворошить прошлое, Егор? — Солнце тормозит меня острым взглядом.
— Нет. Кофе с тобой попить. — Проглатываю остаток густого напитка вместе с горечью. Веду ладонью по предплечью – знобит от ее холодного тона. — У тебя прохладно, — списываю все на комнатную температуру.
— Я люблю, когда свежо. У меня и зимой окна открыты – здесь такой воздух, — умиротворенно проговаривает Кира.
— Далеко ты забралась, Солнце.
— Не дальше, чем ты.
— Да. Это точно, — киваю – что правда, то правда.
Включаюсь в диалог, рассказываю о себе, скупо раскидываю факты: кем, на кого, где. С интересом слушаю ответы девушки.
— Универ? — пытаюсь восстановить некоторые пробелы.
От Ушаковой, которая доставала меня в сети после отъезда, я узнал, что Кира школу заканчивала дистанционно – слишком долго восстанавливалась. На странице я у нее в блоке был. Да и на открытой сейчас вообще нет личной инфы, статуса, семейного положения. Общаясь с Региной, я тоже не получал доступа к инсайду, связанному с Кирой. Осознанно не интересовался. Запрещал себе. Наказывал.
Однажды только в ленте у Валеевой фотку увидел: Кира в обнимку с Региной. И подпись: “Очень сложно найти человека, которому полностью можешь доверять, которого всегда и во всем понимаешь и принимаешь…” И бла-бла-бла… Что-то спизженное с инета. Но я очень удивился. Тогда и не мог не спросить – общаются ли они. Регина ответила утвердительно, но без подробностей, которые теперь я получаю непосредственно от источника.
— Да. Наш, — Кира кивает и между глотками сообщает: — Сервис и туризм. Закончила в прошлом году.
— Молодец, — радуюсь, что она смогла продолжить образование. — Слушай, а Ушакова мне тоже сегодня что-то такое говорила про свою работу. Вы коллеги, что ли?
— Типа того. Маша у нас горничная.
Озадаченно хмурюсь. Слова Киры не сходятся с тем, что я слышал от Ушаковой.
— Горничная?
— Да. А что?
— Нет… Наверное, я что-то не так понял.
Хрен с ней с Ушаковой.
— Ты надолго в наши края?
— Нет. В понедельник утром у меня автобус до Челябы, там – на поезд.
— Ясно…
У нее во рту вспыхивает серебристая искра – Кира облизывает губу.
Обвожу языком слизистую, рот сам собой приоткрывается.
Черт возьми, я слишком хорошо помню, как ощущается ее пирсинг у меня на языке.
Машинально провожу пальцем чуть выше подбородка. От взгляда Солнца на мой рот губы жжет, столько в нем обещания и чего-то исконно женского.
Пялимся друг на друга – глаза в глаза, глазами по губам.
Повзрослела. Сама теперь заигрывает со мной. Волосы влажные поправляет, ресницами машет, как Бэмби, хотя еще пару минут назад всем своим видом давала понять, что женская эмансипация для нее – не пустой звук. И я ведусь. Мутным взглядом скольжу по ее чертам –
