Мне всегда было немного не по себе, когда я заходила внутрь банка. Наверно, оттого, что люди были сверхсерьезными, а организация – очень могущественной. Весь внутренний интерьер буквально кричал о деньгах – начиная от жидкокристаллических мониторов и заканчивая аппаратом, который бесплатно выдавал какой угодно кофе, какао и горячий шоколад.
Банк был хранилищем денег, где каждая бумажка имела ценность и сверхсекретность. Здесь люди делали деньги, все время говорили о деньгах и поклонялись деньгам. «Храм Золотого Тельца» – так я его мысленно про себя называла.
Удивительно, но в одиннадцать часов треть работников все еще оставалась на своих рабочих местах. Позже, поговорив с охранниками, я узнала, что банк никогда не пустует. Люди работали и в выходные, и в праздничные дни, и даже на Новый год. Были два специальных работника, которые работали только по ночам. Мы с Ниной называли их ночными девочками, хотя это были уже не девочки, а две дамы лет сорока пяти. Одна из них Фатима – то ли турчанка, то ли армянка. Другая – добродушная полная блондинка Галина. Они обе готовили то море пакетов, которые мы сортировали, сверяли и должны были отправить с курьером.
Я входила в «Храм Золотого Тельца» осторожно и даже робко, стараясь не потревожить его жрецов – важных персон в дорогих костюмах. Уборщицы в синих униформах заметили мою робость и отвели на кухню. Они угостили меня кофе, дали шоколад и вообще отнеслись как к родной. «Вам будет очень уютно», – вспомнились мне слова Салтанат. Вполне возможно.
В двенадцать часов отчет был не готов и на треть. Нина подняла на меня уставшие красные глаза.
– Нам надо завтра подойти к семи утра. Тогда первая часть Мерлезонского балета будет завершена.
– Есть еще вторая? – спросила я, ошарашенно моргая.
– Отчет по клиентским кредитным картам. Приготовься к тому, что пакетов будет где-то в три раза больше.
Я уже боялась задавать вопросы, но все же спросила:
– И как часто мы будем делать такой отчет?
– Каждый месяц, – ответила Нина измученным голосом.
Больше вопросов я не задавала.
Комментарии (читать не обязательно)
«В 1923 году в чикагском отеле "Эджуотер Бич" прошла встреча политических лидеров страны и самых богатых бизнесменов. Среди них были Чарльз Шваб, глава крупнейшей сталелитейной компании, Сэмюэль Инсулл, президент самого большого в мире муниципального предприятия, Говард Хопсон, глава крупнейшей газовой компании, Айвер Крюгер, президент International Match Co, одной из самых крупных компаний в мире в то время, Леон Фрейзер, президент Банка международных сеттлментов, Ричард Уитни, президент Нью-Йоркской биржи, Артур Коттон и Джесс Лайвермор, два известнейших биржевика, и Альберт Фрол из кабинета президента. Через двадцать пять лет девять человек из присутствовавших (тех, кто перечислен выше) ждало следующее: Шваб умер без гроша, пять лет прожив в долг, Инсулл скончался банкротом в другой стране. Крюгер и Коттон тоже ушли из жизни банкротами. Хопсон сошел с ума. Уитни и Альберт Фолл как раз вышли из тюрьмы. Фрейзер и Лайвермор покончили с собой».
Роберт Кийосаки.
Богатый папа, бедный папа
* * *
Говорят, что человек может привыкнуть ко всему. И чем дальше, тем больше я в этом убеждаюсь. Мои страхи и неуверенность постепенно исчезали. Меня уже не пугал ни ежемесячный отчет, ни бумажки с шестью нулями. Вернее, страх все еще оставался, он никуда не исчезал все то время, что я работала в Рейн-банке, но он стал менее острым. Я находила все больше и больше преимуществ работы в «Храме Золотого Тельца». Их было много: бесплатный кофе, дорогое жидкое мыло в туалете, возможность делать звонки на сотовый или даже междугородние звонки.
