Внезапно она тяжело опустилась на диван и разрыдалась.
– Что, что я делала не так? Разве я не посвятила ему всю свою жизнь? Это просто несправедливо.
Джейсон осторожно коснулся ее плеча.
– Миссис Дэвидсон, если Дэвида отправят в лечебницу, ему понадобятся его вещи. Помочь вам их собрать?
Женщина подняла на него беспомощный взгляд.
– Спасибо тебе, дорогой. Прости, что накричала, просто я расстроилась и к тому же всю ночь провела в поезде.
Она открыла сумочку, вытащила платок, уже совершенно мокрый, и протерла глаза.
– Знаете, – спокойным голосом обратился к ней Джейсон, – почему бы вам немного не отдохнуть? А я пока сделаю кофе, сложу его вещи, потом подгоню машину и отвезу вас… Куда перевели Дэвида?
– В психиатрическую клинику Массачусетса, в Уолтеме, – ответила она, с трудом выговаривая каждое слово.
Джейсон зашел в спальню Дэвида, достал чемодан и сложил в него вещи, которые посчитал необходимыми. Интуиция подсказывала ему, что галстуки и пиджаки в клинике не пригодятся.
– А книги? – напомнила его мать.
– Думаю, прямо сейчас учебники Дэвиду ни к чему. Однако я в любой момент смогу привезти все, что он попросит.
– Ты очень добр, – сказала она и высморкалась.
Упаковав один чемодан, Джейсон быстро осмотрел комнату, чтобы понять, не забыл ли он что-нибудь важное, и тут заметил на письменном столе листок бумаги. С нехорошим предчувствием он протянул руку, хотя уже знал, что это такое.
Да, он оказался прав. Результаты промежуточного экзамена Д. Д. по биохимии. Кошмарный сон соседа оказался пророческим: ему поставили лишь четыре с минусом. Стараясь вести себя как можно непринужденнее, Джейсон свернул экзаменационный лист и засунул его в задний карман.
– Подождите меня здесь, миссис Дэвидсон. Моя машина в паре кварталов отсюда. Я скоро.
– Но ты же пропустишь из-за меня занятия, – робко сказала она.
– Ничего страшного, – ответил Джейсон. – Я рад, что могу чем-то помочь Дэвиду. Он ведь действительно хороший парень.
Глядя Джейсону Гилберту в глаза, миссис Дэвидсон прошептала:
– Знаешь, родители должны очень тобой гордиться.
– Спасибо, – тоже шепотом ответил Джейсон Гилберт и выбежал из комнаты. Сердце его сжималось от тупой боли.
Дневник Эндрю Элиота
3 ноября 1954 года
Что меня особенно радует в жизни вдали от дома (если речь не идет о частной школе, конечно) – так это возможность не спать всю ночь напролет. Правда, зачастую такое случается по причине написания важной работы, которую нужно кровь из носу сдать на следующий день.
Майк Уигглсворт – мастер подобной методики. Около семи вечера он садится за печатную машинку, приготовив кое-какие записи и бутылок пять «Будвайзера». До полуночи набрасывает черновой вариант, а потом за несколько предрассветных часов разбавляет свои рассуждения соответствующим количеством «воды». Для этого он под завязку накачивается кофе. Затем завтракает, съедая с десяток яиц с беконом (он у нас звезда команды по гребле, как-никак), сдает работу и заваливается спать. После обеда встает и отправляется к Лодочному домику[39].
Но прошлым вечером никто из нас троих не ложился по весьма уважительной причине – хотелось узнать результаты всеобщих выборов. Не то чтобы нам было дело до всей этой дурацкой политики, просто удобный повод немного выпить.
В типичной для этой провинциальной газетенки манере утренняя «Кримсон» написала о том, сколько выпускников Гарварда оказалось среди избранных лиц. Как минимум тридцать пять свежеиспеченных конгрессменов оказались выпускниками нашего скромного университета, не говоря уже о четырех новых сенаторах. Что ж, если общенациональные проблемы покажутся им неразрешимыми, они всегда смогут вместе с Джеком Кеннеди пойти в мужскую уборную Сената и спеть там хором гарвардские футбольные гимны.
