Я боялся измять форму, поэтому одеваться полностью не стал, а лег на кровать в исподнем. От усталости сразу крепко уснул. Даже рана ребер не беспокоила. Последний раз я спал на простынях 21 июня 1941 года.
В два часа ночи за мной пришли. Я быстро оделся и пошел за майором госбезопасности по пустынным коридорам Кремля. Шли долго – около двадцати пяти минут. На встречу попался один генерал-лейтенант, тоже в сопровождении офицера госбезопасности.
Меня завели в большую приемную, и я сразу догадался, что это приемная товарища Сталина. Узнал я и его помощника товарища Поскребышева. Открылась дверь, мне предложили войти. Кабинет Сталина был огромным. За стоявшим в его центре столом сидели почти все члены правительства. Товарищ Сталин был в военной форме без погон. На груди золотая звезда Героя Социалистического труда, говорили, что за номером один.
Перед ним лежала пухлая папка красного цвета. Я подошел ближе к столу. Неожиданно для меня товарищ Сталин встал, подошел ко мне и протянул мне руку. Честно говоря, я слегка опешил. Сталин сказал:
– Здравствуйте, товарищ подполковник.
Я промолчал, словно язык проглотил от волнения.
Сталин повторил:
– Проходите ближе к столу, товарищ подполковник.
Тут я посмотрел на свои петлицы, на них по-прежнему было две шпалы.
– Товарищ Сталин, я – майор.
Иосиф Виссарионович посмотрел на Берию:
– Лаврентий, подтверди товарищу, что с сегодняшнего дня он – подполковник.
Берия кивнул.
Я передал Сталину списки привезенных мною ценностей. Совершенно случайно там оказались наградные документы, документы на повышения звания и списки бригады.
Верховный главнокомандующий внимательно посмотрел все списки и поднял голову.
– Товарищ Берия, я считаю, что за спасение для государства огромных художественных и материальных ценностей подполковник заслуживает награждения орденом Ленина, за угон вражеских самолетов и бомбардировку с их помощью немецких позиций наградим его орденом Красного знамени. По совокупности, за умелые действия в тылу врага, считаю возможным представить его еще к одному ордену Ленина.
Сталин подписал все наградные документы и передал их товарищу. Затем Иосиф Виссарионович обратился ко мне:
– Товарищ Воронцов, есть ли у вас личные просьбы?
Я поблагодарил главу советского государства за высокую оценку моей военной работы и рассказал о начальнике Тушинского аэродрома, который требовал с меня полетные документы.
Сталин встал и прошелся вдоль стола. Затем подошел к министру авиации и приказал его оформить удостоверение на мое имя, разрешающегося приземляться и взлетать на любом аэродроме Советского Союза. Документ подписали все члены ГКО и лично товарищ Сталин.
Иосиф Виссарионович подошел ко мне и сказал:
– Товарищ Воронцов, за формирование боевого соединения в тылу врага вы заслуживаете орден Красной звезды.
Затем он взял меня за пуговицу и спросил:
– А что, подполковник, не чувствуешь ли ты какой-нибудь вины перед Советской властью? Говори, не бойся.
– Никак нет, товарищ Сталин. Никакой вины за собой не знаю.
Иосиф Виссарионович посмотрел в сторону открывшейся двери, в которую ввели моего замполита. Вы бы видели мое лицо.
– А вот твой замполит считает, что кое в чем ты все-таки провинился. Ну, расскажи, дорогой товарищ Грачев, в чем виновен твой командир перед Советской властью? Ведь не зря же ты на него такую бумагу написал. Хорошо, что Лаврентий перехватил твою писульку.
