Дракон шел вперед, дивясь своей бодрости, перед ним, как по волшебству, образовывалось пустое пространство, а со всех сторон слышалось: «Здравствуйте, лерд ректор. Доброго дня, архимагистр, здравствуйте!»
Подслушать, что ли, сколько народу думает: «Да чтоб ты провалился?» Хотя зачем слушать – и так понятно, что большинство.
Титул «лерд» ему обеспечила королева, заявив, что он древнее всех королевских родов планеты и уже потому имеет право на этот титул. А звания архимагистра он добился сам, когда обнаружилась коллизия – что ректором может быть только имеющий это научное звание.
Правда, для этого нужно было иметь около сотни научных работ, но дракону хватило предложить ученым мужам несколько старинных манускриптов под авторством некоего М. Авена (давно было дело, он тогда еще и учеников брал), чтобы вопросов больше не возникло.
Преподаватели тоже с ним здоровались, но без страха – дракон не позволял себе глумиться над коллегами. Более того, он даже приучил себя обращаться на «вы» к подчиненным, хотя уж по возрасту мог позволить себе обращаться на «ты» к кому угодно. Но это хорошо тренировало мозг и заставляло каждый раз концентрироваться.
Попадающиеся навстречу девы все как одна бросали на него восхищенные взгляды – даже те, кто уже был влюблен в другого. Что поделаешь, драконы всегда были привлекательны для других рас. То есть в буквальном смысле магически привлекательны. Не сказать, что Миль-Авентис был этому сильно рад. Ведь если ты живешь отшельником и выбираешься для развлечения, когда пожелаешь, это отлично. А вот когда существуешь публично и влюбленные (или расчетливые) студентки то и дело пытаются домогаться драконова тела, очень трудно не обратить кого-нибудь в кастрюлю для профилактики.
На крыльцо главного корпуса, где толпились студенты и студентки и пахло табаком и проясняющими ум заклинаниями, выскочил секретарь, русал Омиши, и замер, окидывая начальника таким взглядом, что иные девы бы позавидовали пылкости чувств. Был он, как все русалы, бледен, носил распущенными темные волосы и вольные цветные одежды с широкими шароварами и длинными рубахами с вырезом на бледной груди, сверкал перламутровыми чешуйками на скулах, лбу и руках, а также влюбленным взглядом. Впрочем, за те деньги, которые Миль-Авентис ему платил, дракон бы и сам на кого угодно смотрел, как на праздничный торт.
Русалы предпочитали жить у моря, чтобы плавать, оборачивая ноги хвостом, но и на суше чувствовали себя неплохо. Омиши хватало летних каникул, когда он навещал родное островное государство Перловицу, в котором в надводных и подводных городках оставалась родня его и жен.
А вот и первый недопущенный до экзаменов.
– Лерд ректор! – рядом, проскользнув в тяжелые двери, засеменил долговязый студент. С другой стороны дракона подпер секретарь. – Прошу вас, разрешите мне сдать экзамен. Я восстановлю курсовую! Ее сожрала горгулья моего соседа Монти! А без нее магистр Фейнс отказывается ставить допуск! Он не верит, что я ее написал!
– Когда сожрала? – рассеянно спросил Миль-Авентис.
– Так вчера же! – с досадой воскликнул студент.
– Горгульи не едят бумагу, – напомнил дракон.
– А эта сожрала, я сам видел, – упрямился студент. – Я правда написал, архимагистр! Могу пересказать вам!
– Чур меня от усыпляющих заклинаний, – отказался дракон. – Подойди-ка.
Он прикоснулся к виску студента, пролистал обратно воспоминания… Студент поморщился – даже такое легкое ментальное сканирование вызывало мигрень и головокружение. А ректор, излечив страждущего, окликнул влюбленно взирающего на него секретаря, русала.
