Урб нахмурился, затем сказал:
– Сержант, я думаю, нам придётся выломать двери.
– Так займитесь этим, чтоб вас разорвало!
Сержант стояла и смотрела, как стражники выбивают створки. На шум сбежалась толпа, и, выйдя вперёд, Хеллиан заметила высокую женщину в жреческом одеянии. Та-ак, и что теперь?
Но женщина не сводила глаз с Банашара, который также её заприметил и теперь пристально и сурово смотрел в ответ.
– Что ты здесь делаешь? – требовательно спросила женщина.
– А ты ничего не почувствовала, Высшая жрица? Похоже, благодушная беспечность – болезнь, притом весьма заразная.
Взгляд жрицы метнулся к солдатам, которые высаживали двери.
– Что произошло?
Правая створка треснула, а затем рухнула внутрь под последним ударом ноги.
Хеллиан жестом приказала Урбу войти, потом последовала за ним. Позади трусил Банашар.
Оглушительная вонь, в полумраке на стенах видны широкие потёки крови, куски мяса на плитках пола, лужи желчи и фекалий, а также обрывки одежды и клочья волос.
Урб сделал лишь пару шагов и теперь замер, глядя на то, в чём стоял. Хеллиан вышла вперёд, и рука её невольно потянулась к фляжке у пояса. Ладонь Банашара остановила это движение.
– Не здесь, – проговорил он.
Хеллиан грубо стряхнула его руку.
– Катись ты к Худу! – прорычала она, вытащила из-за пояса флягу и откупорила; затем перехватила три быстрых глотка. – Капрал, бегом – найди командира Чарла. Нам нужно подразделение, чтобы всё тут оцепить. И пусть передаст весть Кулаку, мне здесь нужны маги.
– Сержант, – сказал Банашар, – это дело жрецов.
– Не будь идиотом! – Она жестом подозвала остальных стражников. – Обыскать тут всё. Вдруг остались живые…
– Не остались, – объявил Банашар. – Высшая жрица Королевы Грёз уже ушла, сержант. Значит, все остальные храмы тоже будут поставлены в известность. Начнутся расследования.
– Какие-такие «расследования»? – рявкнула Хеллиан.
Банашар поморщился.
– Жреческие.
– А ты что же?
– Я уже видел довольно, – ответил малазанец.
– Даже и не думай скрыться с глаз, Банашар, – заявила Хеллиан, разглядывая бойню. – В первую ночь Чистой поры здесь обычно устраивали оргию. Похоже, она малость вышла из-под контроля. – Ещё пара глотков из фляги, и вот впереди уже замаячило блаженное беспамятство. – Тебе придётся ответить на много вопросов…
Её перебил голос Урба:
– Он ушёл, сержант.
Хеллиан резко развернулась:
– Проклятье! Ты что же, не следил за этим ублюдком, Урб?
Здоровяк только развёл руками:
– Это вы с ним говорили, сержант. Я за толпой снаружи приглядывал. И мимо меня он не проходил – это наверняка.
– Разослать всем описание. Нужно его отыскать.
Урб нахмурился:
– Кхм, я что-то не могу вспомнить, как он выглядел.
– Проклятье, я тоже.
Хеллиан подошла к тому месту, где стоял Банашар. Прищурилась, глядя на отпечатки ног в крови. Следы эти никуда не вели. Колдовство. Ненавижу колдовство.
– Знаешь, что я слышу сейчас, Урб?
– Нет.
– Свист. Слышу, как Кулак посвистывает. Знаешь, почему он посвистывает?
– Нет. Слушайте, сержант…
– Это всё сковорода, Урб. Миленько так шипит на ней масло, вот он и радуется.
– Сержант…
– Куда он нас отправит, как думаешь? В Корел? Там полный бардак. Может, в Генабакис – хотя там, вроде, чуток поутихло. А может, в Семь Городов? – Одним глотком она прикончила остатки грушевого бренди. – Одно точно скажу, Урб, пора нам точить мечи.
На улице снаружи послышался топот тяжёлых сапог. По меньшей мере, полдюжины взводов.
