Г. Дума засыпала правительство запросами. Главным образом старалась трудовая группа. Некоторые из изложенных в них дел могли быть с успехом разрешены нижестоящими инстанциями, но запросы, собственно, делались не для правительства, а для страны, чтобы показать, что Дума радеет о народных нуждах. Поляк Христовский откровенно предложил делать запросы каждый день: «Пусть это будет ежедневной нашей молитвой … независимо от того, какие конкретные результаты будут от этого получаться».
Материал собирали где придется. Порой вкрадывались фактические ошибки. Один запрос пытались основать на телеграмме неких нижних чинов о событиях, произошедших «31 ноября прошлого года», на что Набоков резонно заметил, что «такого числа не существует». В другой раз в тексте запроса упоминался инженер Чаев, чей арест помешал его деятельности по открытию благотворительных учреждений для голодающих. На кафедру вышел представитель этой губернии кн. Львов и объяснил, что Чаев действительно был арестован, но… на три часа, после чего продолжал трудиться.
Нередко выбирались такие факты, которые по закону не могли служить основанием для запроса, – о незакономерных действиях частных лиц и даже земских учреждений. Согласно ст. 33 Учр. Г. Думы запрос может касаться лишь действий министров и их подчиненных.
Однажды трудовики опустились до откровенного издевательства, запросив об отказе Столыпина, в бытность саратовским губернатором, некоему Чумаевскому в доставлении из тюрьмы в избирательный участок. Интерпеллянты спрашивали, не признает ли министр внутренних дел Столыпин для себя обязательным предать суду бывшего саратовского губернатора Столыпина.
Запросов было так много и они были так скучны, что зачастую депутаты уходили, когда начинали их читать. В таких случаях кворум висел на волоске.
Гр. Гейден и Стахович сокрушались о том, что Г. Дума злоупотребляет своим важным правом интерпелляции, которое «превращают в какую-то бомбардировку министерства, запрашивая о предметах, до его обязанностей и до его функций весьма часто не относящихся». «Право запросов очень важное и нужное право, но, господа, как все очень тонкое и очень острое, оно притупляется; этим шутить нельзя, и если мы слишком часто и недостаточно внимательно будем применять его, то этим мы притупим свое собственное оружие, а пока у нас нет взамен его другого, лучшего».
Таким образом, взамен прежнего тормоза – прений по аграрному вопросу – Дума приобрела новый – бесчисленные запросы к правительству, на которые уходила большая часть заседаний.
Кадетам удалось несколько упорядочить работу, оставив для запросов один день в неделю, а для спешных – время после 6 часов пополудни, а также добившись (27.V) предварительной передачи всех запросов в только что образованную комиссию по расследованию незакономерных действий.
В отличие от трудовиков, кадеты пользовались правом запросов с толком. Каждое кадетское заявление – о погромах, о голоде, о телеграммах в «Правительственном вестнике» – наносило правительству чувствительный удар.
Запросы о смертных казнях
Группа запросов заключала в себе требования о приостановке каких-либо смертных приговоров. Поначалу правительство не отвечало. Лишь военный министр неуклонно сообщал, что интерпеллянты обратились не по адресу, и переправлял документ председателю Совета министров или министру внутренних дел. Отсутствие ответов не беспокоило Г. Думу, продолжавшую строчить запросы.
