Ручка, к счастью, поддается и я выхожу в коридор, где горит, пусть не слишком яркий, но режущий привыкшие к темноте глаза свет. Моргаю несколько раз стараясь привыкнуть, а потом иду на громкие голоса, доносящиеся снизу. Тихо, стараясь не привлекать к себе внимания, спускаюсь по лестнице, ее перила довольно неплохо скрывают меня в относительно темном пространстве. Гостиная освещается приглушенным светом торшеров, но этого хватает, чтобы достаточно хорошо разглядеть происходящее.
— Ну и какого лешего вы его сюда притащили? — Граф стоит спиной ко мне, в обычных домашних штанах и серой майке, странно видеть его без костюма, впрочем, как и Аида. Тот вообще какой-то помятый, даже тусклого света хватает, чтобы разглядеть грязь на светлых джинсах и футболке. А потом Граф делает шаг в сторону, и я прикрываю ладошкой рот прежде, чем успеваю вскрикнуть. На полу, скрючившись, лежит мужчина, весь в грязи и крови, причем грязи столько, словно его намерено в ней изваляли и еще сверху присыпали. Я даже не уверенна, что он жив.
— А куда мне нужно было его тащить? — огрызается Аид. — Реми своему спасибо скажи.
После его слов у меня волосы на коже дыбом встают. Я помню эту кличку и зверя этого помню. Неужели. Господи, они что отдали беднягу на растерзание этой зверюге? Я с трудом сдерживаю рвотный рефлекс, представляя себе эту кошмарную картину.
— Вниз его, — отдает приказ Граф, — а ты, — он тыкает пальцем в грудь Аида, — несешь полную ответственность.
Мужчину подхватывают и уносят куда-то вглубь, а я, спохватившись, подскакиваю и возвращаюсь в свою комнату, пока не оказалась там, рядом с ним. Сердце колотится, норовя выскочить из груди. Господи, во что я вляпалась, эти люди — звери, теперь я отчетливо это понимаю.
Я просидела, не сомкнув глаз, до самого утра, вздрагивая от каждого шороха, страшась того, что меня могли заметить, но никто не пришел. Утром меня тоже не беспокоили, только один из людей Графа дважды заходил, принести завтрак и обед.
Вниз я не спускаюсь до самого вечера, слишком впечатлило меня ночное происшествие. Но к вечеру мое любопытство берет верх. Я спускаюсь по лестнице в гостиную, в самом доме стоит полная тишина, видимо, вся охрана находится за его пределами. Я осматриваюсь и иду в ту часть дома, куда вчера поволокли пленника.
Широкий коридор заканчивается лестницей, ведущей в подвальные помещения. Спускаюсь на свой страх и риск. Нет, вопреки моим ожиданиям, я не нахожу здесь истерзанные тела людей, только пару кладовых с бельем и чистящими средствами. Иду дальше, к самой отдаленной двери, она заперта на засов снаружи, и я понимаю, кто за ней находится. Прикусив губу, отодвигаю засов и открываю дверь, та в свою очередь скрипит и звук эхом разносится по подвалу. Черт.
В самой «комнате» обнаруживаю того самого мужчину, он лежит на старой железной кровати, прикованный к ней наручниками и укрытый толстым одеялом. Я не ошиблась, мужчина здесь точно не по своей воле, засов и наручники тому подтверждение. Подхожу ближе, чтобы разглядеть мужчину и убедиться в своих подозрениях. Его лицо покрыто ссадинами и ранами, напоминающими то ли царапины, то ли укусы.
— Любопытство, Василиса, чревато плачевными последствиями, — раздается позади голос, и я вскрикиваю. Оборачиваюсь и натыкаюсь на Графа. — Наверх, — командует он и я пулей вылетаю из помещения. Черт. Черт. Черт.
