— Понятно, — он доедает свою порцию. — Пока что побудешь здесь. Непредвиденные проблемы возникли. Ты оказалась не в то время, не в том месте.
— Я… Я это уже поняла.
— Перекантуешься, а потом, когда всё затихнет, вернешься к себе.
— Хорошо.
Барон встает из-за стола и отправляет свою чашку в посудомоечную машину.
— Можно задать один вопрос? — немного помолчав, я всё-таки набираюсь смелости, чтобы попытаться прояснить ситуацию.
— Ну? — Барон поворачивается ко мне.
— Почему вы мне помогаете? Разве вам не должно быть всё равно?
— Я не из тех, кто привык подставлять невинных людей. Ты хорошая, Кристина.
— Откуда вы можете это знать?
— Взгляд всё определяет, — уголки губ Барона приподнимаются в полуулыбке.
— А что с ним не так? — я чувствую, что к моим щекам совсем неожиданно приливает жар.
— Слишком невинный он у тебя. Открытый. Чистый. Такой не каждый день встретишь. Уж поверь, я знаю, о чем говорю. Поэтому плохим человеком ты уж точно быть не можешь.
Я опускаю взгляд на свои босые ноги и уже по привычке поджимаю пальцы. Неужели меня так просто можно раскусить? Неужели для всех вокруг я — открытая книга?
Барон молча куда-то уходит. Я всё-таки домучиваю свою чашку кофе и доедаю бутерброд.
— Держи, — получаю после завтрака пачку мужских новых носков.
Я в растерянности беру их и вопросительно смотрю на Барона.
— Ноги, — коротко объясняет он. — Дом новый. Еще холодный.
Я крепче сжимаю несчастные носки и поджимаю губы. Что это сегодня со мной такое? В уголках глаз уже знакомо начинает щипать. Это ведь просто носки. Боже. Это просто носки! Я не хочу сравнивать Барона и Даню. Это глупо. С Даней у меня были серьезные отношения, а с Бароном… Он просто помогает мне и ничего больше. Но сравнения всё равно происходят сами собой. Даня не заботился о моих холодных и босых ногах. Лишний раз он даже тапочки не мог подать. Это может прозвучать странно, но я думала, что это нормально. Такое вот отношение — нормальное. Но, кажется, я ошиблась, раз о такой мелочи, как мои босые ступни, позаботился совершенно посторонний человек.
— Ты это прекращай мне здесь, — Барон берет меня за подбородок и внимательно смотрит прямо в глаза. — Сырость здесь никому не нужна.
— Хорошо.
Он отпускает меня, и я тут же принимаюсь распечатывать упаковку.
— Мои люди забрали твои вещи из клуба. Что-то нужно взять из дома?
— Я… Я могу сама забрать свои вещи.
— Исключено. Пока тебе лучше не появляется ни в клубе, ни дома, — отрезает Барон. — Говори, что нужно взять, и мои ребята привезут.
— Учебники, конспекты, вещи и шкатулку, — я надеваю носки. На моих ногах они больше похожи на тёплые гольфы.
— Шкатулку? — переспрашивает Барон.
— Да, музыкальная шкатулка. Она стоит на моем письменном столе.
— Хорошо, — он достает из кармана брюк телефон, проводит пальцем по сенсору и кому-то звонит. — Захочешь еще поесть, в холодильнике есть целый контейнер с бутербродами, — предупреждает Барон и уходит.
11. Глава 11.
За окном льет дождь. Я сижу в гостиной перед зажжённым камином. Это замечательно, когда можно побыть у живого и безопасного огня. Есть в нем что-то такое завораживающее и успокаивающее. Я бы даже сказала, магическое. Мне нравится наблюдать за огнем, к тому же других занятий я для себя найти в этом доме пока что не смогла.
Барон куда-то уехал, заявив, что скоро мне привезут вещи. Вокруг витает тишина. Я всё еще одета в тёплый свитер и не менее тёплые носки, которые постоянно приходиться натягивать повыше, потому что они оказались уж слишком широкими для моих худых ног.
