Или у тебя не было выбора?.. Нет ничего своего, нет удовольствия, но есть мерзкое зелье, чтобы опустошить яйца. Зачем такая жизнь?”
— Почему же нет удовольствий? — переспросил Каликс. — Я могу наслаждаться едой, хорошей постелью. Обет Целомудрия не обязателен, многие Рыцари женятся и имеют детей. И да, я всегда хотел быть Рыцарем, — помолчал, но все-таки счел правильным, чтобы Яр узнал всю правду. — Мой отец был Рыцарем, пока не вышел в отставку по возрасту, дед и прадед — тоже. А прапрадед — Первым Рыцарем, как я. О нем есть запись в Летописи.
На этот раз Яр читал и думал дольше. А потом наконец спросил:
“То есть Обет этот свой ты собирался рано или поздно снять?.. Ну чтобы и сын тоже стал Первым Рыцарем”.
— Не знаю, — честно признался Каликс. — Не задумывался об этом. Полностью снять Обет нельзя, но его можно принести по-новому, изменив формулировку. “Перед Звездой и ее Светом клянусь, что в супружеской постели не стану искать праздных удовольствий и не пролью свое семя, кроме как для зачатия новой жизни”.
Выражение лица Яра, когда он дочитал последнюю фразу, было сравнимо с эффектом зелья Очищения. Ну или с зубной болью.
Он сказал несколько отрывистых слов и встал.
“Ладно, давай спать”, — прочитал Каликс на камне, а Яр тем временем уже снова стал раздеваться.
Во имя соблюдения Обета лучше всего было лечь, не раздеваясь. Но в комнате было слишком жарко, а может, виной тому обжигающе-горячий мед, изрядно сдобренный пряностями и хмелем. И к тому же совершенно точно можно было положиться на честь самого Яра: отрекшийся или нет, но он наследный принц.
Приняв решение, Каликс быстро разоблачился, оставшись в одном исподнем, и лег на кровать, вытягиваясь на идеально-упругом матрасе из конского волоса.
Яр дождался, пока он загасит свечи со своей стороны, задул свои и затем в полной темноте сказал хриплым шепотом:
— Да вусулéм там вастали́сса.
“И тебе доброй ночи”, — хотел пожелать Каликс, но, кажется, в прошлый раз Яр говорил другие слова. И не с такой интонацией.
Толмач остался на столе, да и глупо выбираться из кровати, снова зажигать свечи и просить повторить.
Может, это какое-то благословение? Ну как привычное слуху Каликса пожелание, чтобы Свет Звезды хранил Короля? Или заговор от нечистой силы и духов, насылающих дурные сны? Но почему голос Яра звучал так?
— Как скажешь, — ответил Каликс, стягивая шкуру до пояса и открывая плечи и грудь теплому воздуху.
***
На конюшне сладко пахло свежей травой и терпко — лошадиным потом. Конь Яра спал, так же безмятежно и спокойно, как и его хозяин.
Конь Каликса, наоборот, внимательно наблюдал за своим Рыцарем.
— Сегодня отдых, — сказал ему Каликс.
Он успел переговорить с хозяином двора и выяснил, что Свет Звезды осветил затею Яра: кузнец, работающий с марилью, жил совсем недалеко. Для тренированной к многодневным походам лошади несколько миль до его жилища и обратно — не нагрузка. Так, легкая разминка. Каликс протянул руку, поддавшись внезапному желанию погладить коня, проведшего с ним бок о бок уже столько дней.
Конь с готовностью подставил лоб, тихо всхрапнул, когда Каликс коснулся чутких ушей.
Этот звук королевский конь уже проигнорировать не мог — поднял голову и легко, прыжком, вскочил на ноги. Взгляд карих глаз был таким же пронзительным, как у его хозяина, и конь резко дернул головой, стоило только протянуть к нему руку. В густой гриве что-то блеснуло, и Каликс с удивлением разглядел серьгу в основании рыжего уха, почти такую же, как и у Яра.
