– Мальчик, присядь пока за стол, – обратился к моему сыну редактор Михаил.
Я наблюдал, как пятиклассник проходит и садится за стол, как за школьную парту. Ему было не очень-то удобно провести так со мной выходной день, но к нему подсела Лиза Мун, от которой он, как оказалось, тащился. И его жизнь зацвела яркими красками. Я увидел это с расстояния.
Мы присели подальше от них, как оказалось, для деловых переговоров, и тут к нам зашел в дверь мужчина, который представился Сержем.
– Простите за опоздание, – заявил он оставшейся публике и присел за стол переговоров рядом со мной.
Я посмотрел на своего сына, как он общается с дамой джаза. А все-таки у него есть вкус. Но, вспоминая свои ошибки, очень хочется верить в то, что мой потомок их не совершит.
– Итак, меня зовут Анна, – представилась гламурная женщина. – А этого мужчину зовут месье Ален Дюри, – указывая рукой на бородатого француза, продолжала гламурная стерва, на что тот кивнул головой и начал рассматривать весь ремонт зала. Видимо, он живет намного лучше, как властелин Вселенной.
Но все это было мне неинтересно, потому что мои мысли были сосредоточены на другом, а именно на том, о чем же молодая секси-блонда разговаривает с моим сыном?
– Нам порекомендовал вас, – обращаясь ко мне, продолжила говорить Анна, – Борис из кафе «Блюз». – Мы провели статистику лучших журналистов и писателей среди движения искусства и пришли к мнению, что вы сможете продолжить работу погибшего журналиста Евгения Градского.
– Вы знаете, наверное, нет. Не очень-то я и люблю современное искусство, особенно когда берут старую классику и переводят ее на новый лад. Добавляют каких-то эффектов, и старая музыка уничтожается. Вы как министерство любви, о котором писал Оруэлл.
Все посмотрели на меня очень злобными взглядами, похоже, что нельзя набивать себе цену.
– Он шутит, – сказал Михаил Васильевич, – конечно же, он согласен.
– Позвони Аристовой, пусть зайдет, – дал команду Каськов редактору Михаилу Васильевичу.
Мы поговорили еще немного о будущих планах певицы, и меня попросили удалиться и подождать в коридоре.
– Ну что, наговорились? – обратился я к Лизе и своему сыну.
– Да, – ответил Алексей Андреевич.
– Очень милый мальчик, – сказала Лиза.
– Итак, нас попросили удалиться для вынесения определенного вердикта.
И тут в дверь зала зашла Диана в своей строгой шикарной юбке, которую мне захотелось снять.
– Здрасте, – обратился Алешка к ней.
– Привет, Леш, – ответила она, затем бросила свой взгляд на меня и Лизу Мун.
Иногда, когда мы просыпались вместе с Дианой, Алешка оставался у меня с ночевкой. Она также готовила завтрак и обращалась с ним как с сыном. Но эта идиллия не бывает вечной. А сейчас, наверное, у нее сыграла какая-то легкая ревность, и она обратилась к нам угрюмым тоном: «Добрый день». Ускорила шаг и прошла к судьям.
Мы с сыном вышли в коридор.
– Итак, Алексей Андреевич, о чем ты говорил с этой милой тетей?
– О, пап, мы говорили о музыке и концертах. Мне никто не поверит в школе, поэтому я даже с ней сфоткался. Смотри. СМОТРИ.
Алешка показывал мне свои фотографии, сделанные буквально пять минут назад. Он был очень рад.
– А еще мы говорили о тебе.
– Так, уже стало интересно.
– Ну, я рассказал, что вы с мамой не живете вместе.
– Это она вынюхивала. Потом я тебе объясню.
Мы подошли к автомату, я купил себе кофе, а сыну чай.
– Алешка, ты хочешь, чтобы я работал с ней?
