Глава III. В которой Алексей Орлов нарушил предписания самодержца, но был не наказан, а вознаграждён и возвышен
Архипелагская экспедиция выполняла первоначально всего лишь транспортные, логистические задачи: доставить пехоту и артиллерию для поддержки православных повстанцев. Теперь же флот имел возможность и сам турку «возможный вред причинить». Мог – и искал этой возможности.
Обе русские эскадры под командованием Спиридова и Эльфинстона приблизились к узкому проливу, отделяющему остров Хиос от малоазийского берега. Они искали неприятеля – и 5 июля (по новому стилю) обнаружили его здесь. Однако желанная встреча не обрадовала, а скорее ошеломила русских. Они рассчитывали встретить восемь военных кораблей Турции, которые ранее видели в море издалека. Но в проливе бросили якорь вдвое больше вражеских линейных кораблей, не считая множества транспортных и иных судов и судёнышек, запрудивших пролив!
Силы сторон в Хиосском сражении (Россия – Турция):
9 линейных кораблей – 16 линейных кораблей
3 фрегата – 6 фрегатов
1 бомбардирский корабль – 6 шебек (парусно-гребные суда)
17–19 малых судов – 13 галер, 32 малых судна
Около 6500 человек – Около 15 000 человек
Силы были неравны: обе эскадры под общим начальством графа Орлова насчитывали 9 линейных кораблей, 3 фрегата, бомбардирский корабль «Гром» и около двух десятков вспомогательных судов и транспортов, турки же располагали 16 линкорами, в том числе 84-пушечным «Бурдж-у-Зафер» и 60-пушечным «Родосом», 6 фрегатами, 13 галерами и четырьмя десятками малых судов.
Даже отчаянный смельчак Алексей Орлов признавался: «Я ужаснулся и был в неведении: что мне предпринять должно? Но храбрость войск, рвение всех (…) принудили меня (…) отважиться атаковать – пасть или истребить неприятеля». Мужество русских матросов и офицеров уравнивало силы сторон.
А ведь в основном это были очень молодые люди. Одному из наших героев – мичману Василию Шенину не было и двадцати лет. Да и самому Алексею Орлову ещё не исполнилось 33 лет, а его брату Фёдору было только 29 лет.
Все турецкие корабли выстроились двумя дугами в полумиле от берега, закрывая проход по проливу, и около полудня открыли огонь по русским с расстояния в полкилометра. Русские пушки пока не отвечали: суда маневрировали, чтобы сократить дистанцию и бить наверняка.
Правда, российские корабли были менее быстроходны. Зато Алексей Орлов позволил себе неслыханную вольность, которая в некотором смысле уравнивала силы. Вольность, неслыханная для профессионального моряка, состояла в умышленном отходе от Морского устава Петра Великого – «Устав морской о всём, что касается к доброму управлению в бытность флота на море», который для моряков был подобен скрижалям Моисеевым, но Орлов-то моряком не был! Зато был человеком предприимчивым до отчаяния, не боявшимся ломать шаблоны. Пётр завещал выстраивать корабли в линию и, разворачиваясь бортами к неприятелю, открывать огонь загодя, издалека. Но в кильватерной колонне, «гуськом» суда быстрее приближаются к неприятелю, на опасную, «убойную» дистанцию в 180 метров… Что ж, ничего, что нарушение петровского «Устава» должно караться расстрелом, главное – результат. В приказе, предваряющем битву, Орлов распоряжался: «По неизвестным же распоряжениям неприятельскаго флота, каким образом оной атаковать, диспозиция не предписывается, а по усмотрению впредь дана быть имеет». Проявляйте инициативу, даже если кто-то сочтёт её авантюрной: генерал-аншеф своим авторитетом прикроет вас от наказания.
