Осколки души - страница 34

Я сбита с толку, даже пошевелиться не могу. Просто стою на месте, как если бы меня в статую Медуза Горгона превратила. Интуитивно глажу его по кудрявым каштановым волосам, пропуская их сквозь пальцы. Легкая улыбка трогает мои губы, а сердце теплотой наполняется. Сама с трудом слезы сдерживаю, так как на минуту, на одну гребанную минуту, представила, что это мой ребенок так ко мне прижимается, это у меня он ищет поддержки и помощи. Милый сыночек, пришедший к своей мамочке.

- У тебя… – сглатываю ком в горле и чуть отстраняю от себя мальчика. Он уже не плачет, а более-менее успокоился, – все хорошо? Где твои родители? Ты потерялся?

Вот насчет второго варианта я могу быть права, так как здание больницы для новичка, тем более ребенка, похож на самый сложный лабиринт, где так легко заблудиться и попасть в совершенно другой кабинет. Может малыш просто заигрался в коридоре и потерял из виду своих родителей, которые тоже его сейчас ищут. Не стоит заставлять их нервничать.

- Неть, – все же отвечает на мои вопросы, так мило шмыгнув носом. Очаровашка. – Моя мама в той белой комнате с доктором, – в палате, как я понимаю, – а папа сидит на стульчике и плачет. Ему что-то плохое сообщил дядя в очках. Я хотел, – присаживаюсь на корточки, чтобы быть с ним одного роста. Плевать, что могу вещи испачкать, – как-то его порадовать. Пошел за листочком и карандашами, но не знаю, где они могут быть. Расстроился, – грустно вздыхает, теребя между пальцев ткань своей футболки.

- Давай-ка отведем тебя к папе, – выпрямляюсь и подаю ему свою руку, которую он тут же принимает. Господи! Как бы сил в себе найти, чтобы не расплакаться? Маленькая ладошка могла бы принадлежать и моему сыну или же дочери. А может и сразу двум, ведь были когда-то мечты про близнецов. – И если он разрешит, то мы пойдем туда, где есть все для рисования. Хорошо?

Самая милейшая из улыбок в мире озаряет его лицо. Видеть это доставляет огромное удовольствие. Он кивает головой в знак согласия и тянет меня куда-то в сторону палат для…как мне кажется, раковых больных. Только не это. Если его мама там, то папа не зря расстроился. Возможно, ему действительно очень плохую новость сообщили, от которой нет никаких лекарств.

- Меня Вито зовут, – гордо произносит малыш, сворачивая за угол.

Вито. Жизнь. Интересное имя у мальчика. Как только родители с ним угадали? Ведь по нему же видно, что он очень подвижный, энергичный мальчик. Надеюсь, с родителями ему очень повезло, а то не все любят гиперактивных детей, считая их очень назойливыми. Как рассказывала мне Эва, от таких даже отказывались и помещали в детский дом, лишь бы они не попадались на глаза. Расстрелять бы этих родителей за страшный поступок.

- А как тебя? – вопрос мальчика застает меня врасплох. Не сразу соображаю, что именно он у меня хочет узнать. – Зовут как?

- Блэр, – перевожу взгляд с мальчика на мужчину, сидящего на стуле.

Снова меня охватывает какой-то непонятный трепет, заставляющий сглотнуть и перевести дыхание. Это же тот самый человек, что нес девушку на руках и толкнул меня около больницы. Именно на него мне так хотелось еще раз взглянуть, чтобы кое в чем убедиться. Он же таким до боли знакомым показался.

Рядом с ним сердце ускоряется, руки немного дрожат, даже ладони потеют (и это не от того, что Вито за руку держала). Мне кажется, словно бы перед глазами готова вся жизнь пронестись. Словно сейчас произойдет щелчок, и прошлое вернется обратно. Я окажусь в особняке того, кого так люто возненавидела. Того, кто предстал передо мной в образе чудовища из самых страшных сказок.