Но остаточные переживания Эрика оказали негативное влияние на воспитание собственного сына. «К несчастью, поскольку вы в детстве испытали такую обиду, то впали в другую крайность: решили компенсировать строгость своих родителей полным отсутствием порядка и тем самым действительно повредили своему сыну».
Я сказала Энджи и Эрику, что очень часто сталкиваюсь с подобными проблемами, особенно у родителей, серьезно увлекающихся духовными практиками или личностным ростом. Я восхищаюсь теми, кто использует осознанные методы воспитания – побуждает детей высказывать мысли, которые идут от ума и сердца, доверять своим чувствам и интуиции. Но мы должны обеспечить им систему, порядок и не бояться устанавливать ограничения. Учитывая сложную ситуацию, Эрик был готов научиться ассертивности в обращении с сыном, без его подавления.
Энджи выводили из себя истерики сына. Это напоминало ей непредсказуемые вспышки ярости у ее матери. Поэтому Энджи было легче удовлетворить требования Чарли, чем установить четкую границу. А постоянное напряжение привело к тому, что она не чувствовала в себе желания общаться с сыном и усаживала его перед телевизором или с айпадом в руках, чтобы он не мог причинить никакого беспокойства. Но маленький Чарли искал общения с мамой, даже если это удавалось только путем проявления нежелательного поведения. Мальчик понял – не слушаясь, он получит все сто процентов родительского внимания. В этом отношении он был будто уменьшенная копия Генри.
Чарли нуждался в безопасной «скорлупе», которую создали бы его родители, чтобы он мог свободно изучать мир. Мальчик вел себя именно так, словно объявляя во всеуслышание: он не чувствует себя безопасно в плавании по морю жизни, потому что на борту его судна нет полноценного Капитана. Поэтому, когда Чарли испытывал фрустрацию, он чувствовал потребность броситься на пол, отшвырнуть вещи, ударить и оттолкнуть родителей.
Я объяснила, что существуют три родительских модели и насколько важно принять на себя роль Капитана корабля. И Энджи, и Эрик согласились, что у них сложились отношения по типу Диктатора – они позволяли Чарли всем заправлять и делать все, что он хочет, пока не приходилось серьезно наказывать и приводить мальчика в чувство.
Но раздражение и злость расходились с духовными ценностями этих супругов. Каждый раз у них возникало чувство вины и раскаяния. И этот цикл без конца повторялся – они терпели тирады сына, пока не доходили до точки кипения, взрывались и чувствовали вину из-за собственной неспособности сохранять спокойствие и равновесие.
Я рассказала Энджи и Эрику о том, что Экхарт Толле называет «тело боли» – это остаточная эмоциональная боль, которая подпитывается негативными эмоциями. Толле пишет: «Если у ребенка активизировалось тело боли, то вы мало что можете сделать, надо только проявлять к нему внимание и не реагировать эмоционально. От эмоций тело боли ребенка только получит подпитку. Тела боли могут быть чрезвычайно эффектны внешне. Не покупайтесь на театрализованное представление, не слишком принимайте его всерьез. Если тело боли ребенка активизировалось из-за неудовлетворенного желания, не поддавайтесь его требованиям. В противном случае ребенок усвоит: “Чем я несчастней, тем больше у меня шансов получить желаемое”. Вот так». Толле предполагает, что истерика ребенка – это бессознательная попытка его тела боли усилить себя, повергнув окружающих в пучину трагедии и отчаяния.
