Причина оказалась в другом. Одноглазый Валерий и Лупин по прозванию Люпус Эст ввечеру взяли пленника. Сакса. Скорее всего – шпиона. Татуированный белокурый гигант был ранен, но держался стойко и глядел с такой бешеной злобой, что трибун засомневался в осмысленности допроса. Он хорошо знал людей – такие почти не ломаются. Экзекутор на вилле, конечно, был, но в обязанности его входила исключительно порка нерадивых рабов. Но попытка не пытка… Аврелиан велел вести пленника в подвал и туда же позвать Верцингеторикса – своему знанию варварского наречия он не очень-то доверял.
Попался сакс просто: они с приятелем вышли к границам имения, завидели пост и под шумок решили башню поджечь. По счастью, следуя обычаю римлян, старики держали внизу гусей, и птицы заголосили, почуяв чужих. Одного сакса парни пробили дротиками, второй попал в сеть, потому и доставлен был почти что невредимым. Оставалось понять – а зачем это саксы вышли в лес погуляти?
Как и ожидалось, пленник молчал. Ни обещание сохранить жизнь, ни угроза кнута, ни даже раскаленный нож не пробудили его разговорчивость. Неопытный в таких делах Аврелий тайком кривился, его мутило. Трибун тоже не любил пыток. Пожалуй, самым логичным было бы усилить охрану башни, а упрямца сковать и загнать в эргастерий, чтобы осенью продать на первом же торгу. Но в допрос вмешался хмурый Напайос. Он проверил веревки, стягивающие могучее тело пленника, потрогал бицепсы… и погладил сакса по плечу – раз, другой. Чуткие смуглые пальцы побежали по шее, коснулись кудрявой золотой бороды, опустились к груди… Сатир расплылся в улыбке, медленно облизнул губы большим языком, всмотрелся в синие глаза сакса, ухмыльнулся еще шире. Ладони продолжали свою работу. Мускулы сакса вздулись, лицо покраснело, взгляд замутился – это было так отвратительно, что Аврелий Младший отвернулся к стене. А Напайос все ухмылялся. Он снова огладил плечи пленника, прошелся пальцами вдоль спины – тело мужчины выгнулось от противоестественного удовольствия, слезы потекли из-под стиснутых век. Сатир хрипло расхохотался:
– Он будет говорить. Правда, милый?
Сакс хрипло пробормотал что-то. Верцингеторикс перевел:
– Если опустить брань – говорит, что да, будет. Только пусть от него уберут этого демона.
Спустя час трибун уже раздавал команды. До визита отряда Вульфингов оставалось не более двух суток. У врага было четыре стяга бойцов, с копьями, луками и железными мечами. У него – едва наберется четыре десятка нормально вооруженных, с доспехами и щитами – неполная центурия[25]. Если вооружить рабов и пастухов – еще полсотни. Помощи просить неоткуда. А гонцов мы послали вовремя – к вечеру все соседи соберутся на праздник. Женщин, стариков и стада отправим в пещеры, в меловые копи за дальними холмами. Туда же тех рабов, что не могут или не пожелают сражаться, трусам не место в строю. Аврелий… Да, сынок, ты возглавишь отряд ветеранов из прибрежных домов и проследишь, чтобы все уцелели. На тебе будут дети и женщины. Если виллу сожгут – выведешь их в Эборакум. Приказы не обсуждать!!! Вперед.
Перепуганный управляющий наотрез отказался покидать виллу и занялся привычным делом – подсчетом и выдачей вина и еды. Валерий на самом быстром коне отправился снимать дозор с башни и вывозить оружие.
Люпус Эст и десяток самых сильных рабов разобрали на досточки якобы заброшенные теплицы. В них таился самый большой секрет Аврелиана Амброзия, так сказать, сюрприз для нежданных гостей – две катапульты и шесть штук «скорпионов»
