Нет, остановила я себя. Не надо пытаться влезть в голову королевскому дознавателю. Возможен десяток причин, почему он так себя ведет, — от несварения желудка до раздражения из-за того, что его заставляют возиться со взбалмошными девицами.
— Расскажите свою версию того, как промок наряд герцогини.
— Я увидела, как над головой баронессы Рейнар собирается шар призванной воды. Опасаясь за ее наряд и душевное состояние, я создала вокруг нее отражающий щит…
— Вы изучали боевую магию? — быстро перебил меня дознаватель.
Интересно, что бы они сделали, если бы я в самом деле всерьез ее изучала? Удвоили бы охрану? Выставили бы меня, дабы не угрожала безопасности императора? Нет, глупости. Безопасности императора могут угрожать разве что изначальные твари, а я на них точно не похожа.
— Нет, только несколько заклинаний. Два щита: отражающий и вязкий. Воздушный удар — ну, знаете, оглушить и удрать. И огненные руки — вообще оно очень похоже на заклинание для разглаживания одежды и…
— А водный резак?
Я едва не брякнула, что водный резак, должным образом выполненный, способен снести дерево ярдом в поперечнике, что мне однажды и продемонстрировал дядя на высохшей березе, но вовремя прикусила язык. Не ровен час, отпилят кому-нибудь во дворце голову. Доказывай потом, что это не я…
— Нет. Только те четыре, о которых я упомянула.
— Кто вас этому научил?
Не знаю, какое ему дело, но скрывать мне нечего.
— Мой дядя. Граф Мената, ныне покойный.
— Я знал его, — вдруг подал голос герцог. — Хороший был человек и доблестный воин. Жаль, что целители не смогли ничего сделать.
— Жаль, — эхом откликнулась я.
Останься он жив, меня бы здесь не было.
— Итак, вы выставили щит, — вернул меня в реальность господин Гримани. — Что произошло дальше?
— Я не удержала щит, и, распадаясь, он изменил траекторию движения призванной воды.
— Он изменил или вы ему помогли?
— Я никоим образом не воздействовала на призванную воду.
— А герцогиня Абето, видимо, не умеет выставлять щит, — снова влез в разговор герцог.
Господин Гримани бросил на него недовольный взгляд.
— Ваше сиятельство…
— На пару слов, господин Гримани, — не смутился тот. — С вашего позволения, баронесса.
Кабинет снова утонул в тишине. Я посмотрела на мужчин, надеясь, что если не слова, то жесты и выражения лиц поведают мне, о чем идет разговор. Но дознаватель будто нарочно вышел из-за стола, а герцог повернулся так, что его широченные плечи заслонили от меня сухощавого дознавателя, и как бы высок тот ни был, герцог оказался еще выше.
Наконец тишина развеялась, господин Гримани вернулся за стол.
6. 6
— Герцогиня Абето утверждает, что дворцовый сад содержится в небрежении и, заметив это, она решила немного полить растения вокруг беседки, — сообщил дознаватель.
Герцог расхохотался — так же весело и беззлобно, как и тогда, в парке. Господин Гримани тонко улыбнулся вслед за ним. Неужели герцог рассказал ему, как пал жертвой садоводческого рвения герцогини?
— Понимаю, — медленно произнесла я. — И так увлеклась цветочками, что не заметила ни ге… — Я осеклась. — Никого. Ни баронессу Рейнер, ни меня.
— Ни меня, — добавил герцог, все еще посмеиваясь.
— Вас?!
Впервые в жизни я убедилась, что «глаза полезли на лоб» — не преувеличение. Господин Гримани, кажется, стал выше ростом и на несколько мгновений лишился дара речи.
— Да, меня она тоже не заметила.
— Но это же… — выдавил наконец королевский дознаватель. — Это…
