Наперсник тактично промолчал. Я тем временем отпускал очередного зверя из-под своего контроля. Сразу становилось легче. Во время испытания у меня такая какофония в голове стояла, что едва концентрацию не потерял.
— Кстати, твоя идея была не так уж и страшна. Не знаю, на что ты рассчитывал, но вылетело всего четверо. А одной так, по-моему, очень даже понравилось.
Я сразу понял, о ком говорил ледяной. О здоровенной брюнетке, которая как бельмо на глазу. То икает, то про мои рыжие локоны рассуждает, то в поле зрения попадается на каждом шагу, а сегодня за десять минут умудрилась скрутить беспокойного зебраша, а потом залихватски проскакала два круга верхом на нем. Глупый звереныш потянулся за ней, как за родной, и даже не сопротивлялся.
— Хорошая идея, — проворчал недовольно, бросив взгляд на полосатого зверя, который преспокойно спал в своем вольере. — Просто я не ожидал, что на отборе появится такое чудовище.
— А по-моему, она очень даже ничего. Упорная, ловкая, сильная.
— Даже слишком, — меня от одного воспоминания об этой юной прелестнице начинало потряхивать.
— Ты был уверен, что она вылетит после первого задания или после второго, а она впереди всех и не собирается вылетать. Представь, победит, — Джер прекрасно видел, что меня этот разговор бесит, и продолжал веселиться, — что тогда?
— Я тебя умоляю? Какое победит? Ей просто повезло. Я случайно угадал с испытанием, в котором она себя чувствовала как рыба в воде. Вот и все. На следующем шаге провалится, не переживай.
— Мне-то что переживать? Не меня же решили женить.
— Конечно. У тебя фея есть, — не то чтобы я по-прежнему неровно дышал к Аравите, просто она на фоне всех моих бестолковых «невест» выглядела как девушка-мечта. — Слушай, а давай меняться? Ты мне феечку, а я тебе всех остальных?
— Отстань от моей феи, — Джер тут же нахмурился. Он все еще не до конца простил то, как я пытался их развести в разные стороны, когда мы учились в Академии.
— По-моему, очень выгодный обмен. Соглашайся, — теперь я до него докапывался, отыгрываясь за нотации. — Первую для красоты, вторую для разговоров, третью для любви. А на одной так вообще пахать можно.
Опять вспомнил эту каланчу, бесившую меня до такой степени, что хотелось придушить собственными руками, и скрипнул зубами. Вот ведь приехала на мою голову!
— Очень надеюсь, что именно она и победит. Вот тогда я и посмотрю, как ты по струнке будешь ходить, — мстительно ухмыльнулся друг, — уж она-то сможет тебя построить, не сомневаюсь.
— Размечтался, — с деланной беспечностью отмахнулся от его выпада, но про себя подумал, что надо бы за этой барышней присмотреть, а то мало ли. Вдруг удача будет на ее стороне, и эта жуткая невеста действительно победит? Я ж тогда с ума сойду. Придется снова на службу отправляться, лишь бы от нее сбежать. Как ее там? Ксанка? Из Боунса? Как ни странно, но она единственная из невест, кого я запомнил по имени, остальные для меня вообще были сплошной серой массой.
— Кстати, утром в суматохе забыл сказать, — Джер внезапно стал серьезным, — ловчие опять уничтожили несколько тварей возле границы Раллеса.
— Сколько их было?
— Семеро. Две группы по три особи и одна сама по себе.
— Много, — я цыкнул с досадой и устало потер шею, — они обычно парами идут.
Твари никогда не успокоятся. Они, как заведенные, тащатся через всю страну от Южного Барьера сюда, в Академию. Одних отлавливаем, а на их место новые приходят. Бесконечный круг. Это тонкое место в подвалах Старого Крыла не дает им покоя, гонит вперед. В прошлый раз, когда они все-таки дорвались до печати Альшаны, нам едва удалось остановить полномасштабный прорыв. Я до сих пор помню ту битву в подземелье: фея, джинны, дракон, мы с ледяным и твари, лезущие из разлома. Это было жутко. И повторения не надо никому.
