И
свечи. Много свечей в специальных углублениях, чтобы те, кто моются, не
потеряли дорогу до двери даже глубокой ночью.
-
Госпожа, откройте, - несчастным голосом попросила служанка.
-
Уходи, Агата, - велела я. – Я прекрасно смогу выкупаться без служанки.
-
Хорошо, госпожа, - она не стала спорить. – Позвольте хотя бы остаться под
дверью, чтобы вы могли позвать меня?
-
Да, конечно, - ответила я немного растерянно, и принялась снимать одежду.
***
После
ванны я чувствовала себя посвежевшей и бодрой, но все равно меня переполняла
неуверенность. Этот огромный дворец был слишком велик для меня и Леонарда. Если
кто-то по наущению дяди захочет кого-то из нас убить, второй об этом никогда не
узнает. И я душой рвалась к моему брату, нетерпеливо коротая время в своей
спальне, мечась из угла в угол.
Агата
с грустью наблюдала за мной. Оливия так и не появилась.
-
Госпоже печально и тревожно? – спросила она нерешительно.
Я
остановилась, взглянула на нее, прикусила губу. Спасительное и одновременно
страшное решение пришло молниеносно.
-
Я хочу видеть императора. Когда это будет возможно?
Она
растерянно захлопала густыми ресницами.
-
Когда император сам пожелает вас увидеть, госпожа…
Что
же, ладно. Придется жить еще неопределенное время в безвестности и роскоши.
Зато потом я смогу узнать все. Вряд ли император станет темнить и юлить, как
дядя Джордж и тетя Оке. Ему просто незачем так себя вести и скрывать правду.
Так наивно я размышляла, глядя в окно, пока не стемнело.
Следующий
день оказался точно таким же. Я сгорала от нетерпения, засыпала Агату
вопросами, но она ничего не знала и только испуганно смотрела на меня, боясь
получить оплеуху за свои постоянные ответы «я не слышала об этом, госпожа…»
Ладно, если так, остается только ждать. И я скоротала еще несколько коротких
зимних дней, показавшихся на редкость длинными, томительными, изматывающими.
В
середине четвертого дня, когда я уже смотреть не могла на иглы и ткань,
которыми меня щедро снабдили, чтобы я вышивала и не задавала лишних вопросов,
Агата тихонько приоткрыла дверь в покои и вполголоса произнесла:
-
Пора, госпожа!
Мое
сердце затрепетало от восторга. Отбросив в сторону вышивку, я опрометью
кинулась одеваться. Агата крутилась возле меня, то поправляя кружева на
воротнике, то приглаживая тунику. Новая одежда, которую мне принесли сюда,
забрав старую, была не западного кроя, а столичного. Более вычурная, более
тонкой работы, более красивая… Что же, у императорских портных есть вкус.
Стоп,
я сбилась с нужного настроения. Мне все еще неприятен император, не так ли? Так
и незачем нахваливать его слуг, даже в мыслях…
-
Вы огорчены, госпожа? – тут же спросила Агата.
-
Нет, - отрезала я.
Не
огорчена, просто я ярости. Буквально вернулась в настоящую реальность, где мои родители
пали жертвой его алчности, а земли Леонарда перешли к дяде! Только служанке об
этом знать необязательно, я и слова не скажу. Кивнув, я обула сандалии и
решительно вышла из комнаты, но Агата не пошла за мной. Зато возле дверей меня
ждала Оливия. Ух, старая ведьма с яростным негодованием в выцветших желтых
глазах!
И
чего она меня так невзлюбила? Я добровольно что ли сюда приехала?
Захотелось
назло ей насупиться и гордо промаршировать всю дорогу до императорской
приемной, задрав нос. Но надо было настроиться на лесть и провокации. Мило
улыбнувшись ей, я плавно поплыла между светлых стен, делая вид, что наслаждаюсь
видами этого дворца.
