В
эту ночь я согласилась проводить брата к себе не только потому, что была самой
лучшей старшей сестрой. Еще я увидела за поворотом, куда должен был направиться
Леонард, четкие очертания человека с ножом. Он, видимо, думал, что хорошо
спрятался, но тени выдавали его с головой. И в эту ночь очередная дурная затея
дяди Джорджа осталась неисполненной.
Не
знаю, насколько я была права, но, когда мы утром спустились к раннему завтраку,
мне показалось, что некоторые рабы выглядят приятно удивленными, увидев моего
живого и невредимого брата. Особенно те, что отвечали за чистоту в доме.
Про
девушек и женщин принято говорить, что им всегда что-нибудь кажется, потому что
они слишком впечатлительные. Что же, я приберегу этот случай из жизни для
внимательных ушей любого лояльного ко мне человека, облеченного властью и
влиянием. Не сомневаюсь, с таковым я обязательно встречусь.
***
Дорога
от Эртвеста до Ветамии была далекой и неровной, поэтому за нами прислали
лошадей. Я бы предпочла колесницу. Но в нашем случае кони были отличным
избавлением от долгой тряски. Хорошо, что меня немного научили держаться в
седле, плохо, что я давно не ездила верхом. А вот у брата получалось лучше –
его обучили этому легионеры.
Я
несмело подошла к лошадям. Моя серая дорожная туника вполне подходила к путешествию,
а волосы я собрала в высокий узел на затылке. Служанка опять сделала вид, что
ее нет поблизости, лишь бы не подходить к «дочери предателя», а рабынь ко мне
не подпускали. Наверное, боялись, будто я стану учить их свободолюбию… смешно…
В любом случае мой внешний вид разительно отличался от вида прекрасной девы на
празднестве. Может, император увидит меня такой и его желание сыграть со мной
свадьбу резко пропадет?
Тогда
я стану вольной птицей и не буду связана никакими обязательствами. Мы с братом
сможем уехать из Ветамии и делать все, что нам заблагорассудится. Хотя бы
присоединиться к кузену Невину, живущему где-то в глуши Эртвеста, и собирать
силы против дяди Джорджа.
Сладостные
мысли о свободе прервал трубный звук, призывающий всадников сорваться с места.
Нет,
мы не скакали галопом. Из-за моего плохого умения держаться в седле ехали медленно,
и все время убеждались, что я не вылетела из седла, что моя каурая лошадь не
встала на дыбы, и что вообще все идет по плану. Как приказывал император.
В
дороге и даже во время остановок мы с братом не разговаривали – слишком много
было вокруг посторонних ушей, желающих услышать что-нибудь крамольное и потом с
радостью донести императору. Наученные горьким опытом в доме дяди, мы не желали
его повторять. Я просто любовалась холодными бело-зелеными пейзажами –
заснеженными елями и соснами в лесах, мимо которых мы проезжали, смотрела в
затянутое серыми тучами небо, и пыталась верить в судьбу. Пусть она у меня
будет если не хорошей, то хотя бы сносной.
Чем
ближе мы подъезжали к Ветамии, тем реже становился лес, шире – дорога, а потом
и вовсе вместо деревьев нам все чаще попадались невысокие дома, тесно
построенные друг рядом с другом.
-
Столичные предместья? – спросила я молодую женщину Октавию, приставленную ко
мне.
-
Да, госпожа Эртон, - ответила та, поправив светлые локоны. – Совсем скоро, уже,
возможно, к следующему утру, мы окажемся в городе.
Я
вымученно улыбнулась. В голову пришла очередная спасительная мысль.
Ветамия
настолько огромна, что можно сбежать и потеряться, да так славно, что нас ни за
что не найдут. Кто обратит внимание на двух бродяжек с замаранными лицами и
одетых в лохмотья? Но это уже на самый крайний случай… Мне все-таки хотелось
верить, что император откажется от идеи брака.
