-
Как ты думаешь, - шепотом спросил он, - я смогу однажды победить дядю в
поединке?
-
Ох, Лео… Хорошо, что ты спросил об этом сейчас, а не за едой. Я бы обязательно
подавилась бы. И нет, тебе поединок не поможет. У нас с тобой два
кузена-близнеца, и листарство перейдет к старшему, - выговаривала я ему как
можно тише. – Постарайся избавиться от легкомыслия, оно тебя может подвести.
Леонард
насупился.
-
Хорошо, - буркнул он недовольно.
И
тогда я снова шутливо растрепала его волосы. Такой у нас в семье был обычай,
когда родители были живы: мама трепала густые каштановые волосы отца, а я –
брата. И всем было хорошо, легко и весело…
Но
я забыла про еду.
Пока
мы насыщались с молчаливого разрешения добрых поваров, Леонард не предлагал
ничего серьезного. И хорошо, что он делится этими мыслями со мной, а не
вынашивает коварные планы в одиночку. Ведь я так боюсь увидеть его однажды на
плахе!
-
Попались.
С
этим словом из полумрака шагнул дядя Джордж с торжествующим выражением на лице.
Он не собирался хватать нас за шиворот или бить, как иногда бывало в прошлом, и
вообще держал на руках маленькую девочку в светлом шелковом платьице. Я
пригляделась к ней и ахнула.
-
Дайна!
Точно
она! Веселые зеленые глаза, густые каштановые пряди, добрая детская улыбка. А я
видела ее в последний раз еще младенцем, когда… Впрочем, уже неважно, не надо
думать об этом, когда и так все плохо. Вместо дурных мыслей я пригляделась к
сестре. Кажется, тетя Оке и няньки действительно прекрасно обращались с
малюткой.
-
Уж не знаю, что вы задумали, дорогие племянники, - медленно произнес дядя,
переводя внимательный, ядовитый, и очень пронзительный взгляд с меня на
Леонарда, - но вам лучше оставить ваши затеи. Поедете в столицу как миленькие,
и тем раньше, тем лучше. У вашей сестры великолепная жизнь. Только вы можете
своим послушанием влиять на ее счастье.
С
этими словами он развернулся и ушел вместе с Дайной в сторону детской, напевая
ей негромко песенку.
Мы
с братом в отчаянии переглянулись.
Кажется,
нас только что лишили последней надежды на спасение и права хоть какого-то
выбора.
И
что значит «чем раньше, тем лучше»? Он что, не знает про закон?
Ветамия,
столица Фиалама, очень большой город, сочетающий в себе роскошь летних дворцов
и уныние ветхих лачуг. Так описывала это место мать, часто гостившая у брата.
Судьба жестоко посмеялась надо мной, теперь придется ехать в ту же Ветамию, нет
в совсем другую! Мой дядя по материнской линии, Сет Ариас, прослыл тираном, но
при нем все было мирно и спокойно. С пришествием же на трон Жана Нормандена
обострились отношения с соседними государствами, и гонец, привезший нам с
братом приглашения в столицу, упомянул, что там по улицам ходит много солдат.
Это
должно было напугать или хотя бы напрячь юную девушку, не видевшую толком
жизни, но я осталась внешне спокойной. Страх давно перестал быть мне верным
другом, а отчаяние скукожилось внутри меня. И все равно я чувствовала себя
неуверенно – из-за грозящего мне брака с узурпатором, из-за неопределенной
судьбы брата, из-за Дайны, чья жизнь зависела от нашего с Леонардом послушания.
Дяде
Джорджу нравилось наблюдать за нашими неуверенностью и тревогой. Он даже
нарочно вышел в сад, где мы прогуливались перед отправкой в столицу.
-
Время позднее, холодное, - заметил он, как бы между прочим, и под его тяжелыми
подошвами шуршали, перекатываясь, камушки разноцветного гравия вперемешку с
первым снегом. – Идите в дом, дети. Вы же не хотите приехать в Ветамию
больными?
