Отдел особых поручений - страница 16



– Надо отдать ей должное, – вставил второй агент в опрятной одежде извозчика для высоких господ. – Миссис Коллинз держит оборону стойко. Нам она тоже дала от ворот поворот.

На этом агенты удалились. Фрост перевел взгляд на Клэр и сказал:

– Младший капрал Эткинс?

– Как я уже сказала утром, эта обычная гальваническая батарейка, которой лет двадцать от роду, – ответила Клэр. – Но одну любопытную деталь все же удалось обнаружить. Патиновый налет, частицы ила. Будто батарею держали в сырости.

– У нас весь Лондон пропах сыростью.

– Да, но в нашем случае это немыслимо. Любой мало-мальски соображающий человек скумекает, что хранить механизмы, батареи, запчасти в сырости нельзя. Это их погубит, выведет из строя. Починкой тут не отделаешься.

– Ближе к делу.

Клэр выпрямилась на стуле и положила руки перед собой.

– У меня две версии, – сказала она. – Или горе-механик ничего не смыслит в технике. Или у него просто нет лучшего выбора для хранения запчастей.

Фрост насупился и кивнул. Похвалой подполковник никогда не сыпет. Только в особо торжественных случаях и на празднование Нового года. Так что даже такой кивок считается одобрением.

– Хоуп?

Каллен разве что не подпрыгнул. Глаза заблестели. Изо рта будто пробка вылетела.

– Я придерживаюсь второй версии Эткинс, – затараторил Каллен. – Мне удалось навести кое-какие справки о летающем механизме, который хранится в лаборатории криминалистики. Выяснилось, что детали механизма испорчены ржавчиной, хотя сам механизм – лучший пример инженерной мысли. Такого даже на Ежегодной выставке не найти.

Клэр одарила его ледяным взглядом и процедила сквозь зубы: «и ты молчал?».

– Сам механизм запрятали подальше от любопытных глаз и рук. Сегодня к вечеру на нем уже появится гриф секретности. Постараюсь добыть чертеж или фотоснимок штуковины сегодня-завтра.

– Как ты… – начала Клэр.

Но подполковник ее перебил:

– Сразу с докладом ко мне.

– Есть! – отчеканил Каллен. И, понизив голос, пояснил для Клэр, – у меня свои связи.

Та лишь фыркнула.

Подполковник забарабанил пальцами по столешнице. После коротких раздумий он выдал:

– Мой источник сообщил, что в Старом Лондоне без перемен. Метку патриотов уже давно никто не рисует и не отправляет в качестве послания о грядущей вендетте. Город живет своей жизнью. Известный вам мэр Хилл все еще делает видимость своей работы. В общем все по-старому. И это меня настораживает.

– А что тут настораживает? – оживился Каллен, услышав слово «патриоты». – Прогресса там никакого, только серость, уныние, вечная сырость и туманы. А еще полное отсутствие надежды. Удивительно, что Хилл еще не свалился со своего трона в темную гниль Темзы.

Клэр шикнула на него. Каллен в ответ сверкнул глазами. Так-то он прав. В Старом Лондоне после давнишней трагедии ничего не изменилось. До сих пор, когда ветер дует с севера, в Новом Лондоне ощущается запах гари и тоски.

Мэр Хилл самолично назвался таковым. До пожара он работал то ли пекарем, то клерком – за давностью лет уже и не разобрать. А как Лондон охватила паника и море рыданий по погибшим, Хилл основал организацию помощи пострадавшим. Ее деятельность состояла в переписи тех, кто решил остаться в городе. Никто Хилла всерьез не воспринимал, но спустя пару недель после пожара гуманитарную помощь помогал раздавать именно он. В закопченный и заваленный руинами город никто из чиновников не торопился. Так Хилл стал называться мэром Старого Лондона. Хотя, конечно, никакой он не мэр. Так лишь, мелкая сошка, которую большие дяди подкармливают, чтобы не высовывался без дела.