Зайков выскочил из кабинета багровый от злости, чуть не споткнувшись о ножку председателя студенческого профкома, которую она ловко успела убрать.
Мартышкина выглянула в приемную, и Вилена тут же, заулыбавшись, встала с дивана, чтобы подойти к ней, но проректор покачала головой:
– Вилена, зайдите ко мне позже, сейчас я должна закончить с одним делом. Скажем, через час, хорошо?
– Но дело очень важное!
– Все дела, которыми я занимаюсь, исключительно важны, поэтому зайдите попозже, будьте добры.
Больше не обращая внимания на председателя профкома, Мартышкина передала какие-то бумаги секретарю и ушла обратно в кабинет. Вилена же развернулась на каблуках и, нарочито громко стуча ими, выскочила из ректората.
***
Маргарита спешила к входу в общежитие, стараясь не смотреть на полицейский бобик, припаркованный неподалеку, будто не обращай она на него внимания достаточно долго, он растворится, как мираж в пустыне.
Серое здание девятиэтажного общежития словно нависало над ней, грозилось обвалиться и навсегда скрыть под своими обломками ее холеное тело. Перед общагой на заборе сидели двое парней – один из них высокий симпатичный студент с третьего курса факультета журналистики, кажется, Женя, а второй – худенький и невзрачный второкурсник, который несколько раз натыкался на нее в коридорах, краснел и сразу же опускал глаза. Женя тихо сказал что-то второму мальчику и хмыкнул, смело глядя прямо на нее. Она непроизвольно приосанилась и пару раз грациозно взмахнула бедрами, на секунду забыв о цели своего визита – ей нравилось внимание молодых парней.
В холле пахло кислой капустой и горелым молоком. Привыкшая к чистоте и дорогим ароматам, Маргарита поморщилась. Прямо напротив входа располагалась застекленная будка вахтера. Сама вахтер – грозная тучная женщина неопределенного возраста с коротко подстриженными волосами и агрессивной лиловой помадой на губах – возвышалась рядом. Она была одета в балахон грязно-серого цвета, который придавал ей вид подтаявшего городского сугроба.
– Куда прешь без пропуска? – рявкнула вахтерша на Маргариту.
– Я проректор по воспитательной работе, – она двумя пальцами достала свое удостоверение и ткнула женщине в лицо, нарочито оттопырив мизинец. Маргариту раздражало, когда ее не воспринимали всерьез.
– А, здрасьте, – промямлила вахтерша и развязно показала на лестничный пролет, ведущий в правое крыло общежития. – Они там.
Маргарита с замирающим сердцем поднялась на восьмой этаж. Лифт не работал, и она несколько раз останавливалась передохнуть, проклиная свои высокие каблуки и недостаточное финансирование бюджетных организаций. В холле восьмого этажа было многолюдно: студенты толпились, громко обсуждали произошедшее, старались заглянуть в злополучную комнату, у входа которой стоял полицейский.
– Так, ребята, чего толпимся? – громко спросила Маргарита. – Здесь нет ничего интересного, расходитесь по комнатам.
Студенты притихли, но уходить никуда не стали. Маргарита показала удостоверение полицейскому, и тот освободил проход для нее.
Маргарита окинула взглядом помещение. Стандартный общежитский блок на две комнаты и санузел. Крашеные бог знает когда стены в прихожей, старые межкомнатные двери с хлипкими замками…
В свои студенческие годы Маргарита жила в подобном блоке вместе с тремя другими девочками. Они постоянно составляли расписание уборок, чтобы не спорить, чья очередь сегодня, и старались сделать комнату уютнее: покупали цветы, включали теплые желтые гирлянды, развешанные на стенах, украшали помещение плакатами знаменитостей, собственными фотографиями и мотивирующими фразами, вырезанными из журналов.
