Обратимся к нашим дням. Россия сражается сегодня не столько с бандеровцами, сколько с коллективным Западом. Поток оружия и денег оттуда на Украину за три года, сообщают СМИ, оценивается в 238 с лишним миллиардов долларов, в том числе от США – свыше 95 миллиардов. Финансовая и военная помощь Евросоюза и входящих в него стран превысила 94,2 миллиарда долларов 43.
С начала СВО на помощь вооружённым силам Украины прибыли свыше 13 тысяч наёмников из 110 стран, в основном из Польши, США, Британии, Франции, Грузии. В конце 2024 года прозвучали цифры: около 6,5 тысячи уничтожены, столько же сбежали, осталось тысячи две.
В действительности их значительно больше, только в «Интернациональном легионе» ВСУ, по сведениям директора ФСБ России А. Бортникова, насчитывается 18 тысяч человек из 85 государств.
А сколько действующих военных и сотрудников спецслужб НАТО помогают планировать операции? Неизвестна также численность специалистов по информационным кампаниям, создавших на Украине Центр информационно-психологических операций (ЦИПcО). А с наращиванием поставок дорогостоящей и сложной техники растёт количество обслуживающих её иностранных специалистов44.
1.8. Из Счастливцева в Антоновку
Вторая мировая война, едва начавшись, успела сказаться на судьбе отца, как, впрочем, и многих его сверстников.
Международная обстановка вынудила Советский Союз нарастить численность вооружённых сил. В первую очередь этим объясняется тогдашний дефицит командирских кадров. Восполняли его людьми образованными, в том числе педагогами, а возникшую нехватку учителей – старшекурсниками пединститутов и педучилищ.
Так отец в январе 1940 года, получив направление на работу учителем начальных классов, оказался в Русской Антоновке Тельманского района Крымской АССР. Там познакомился с моей будущей мамой. Там спустя семь лет я и родился.
Только на специальной карте, где обозначены исчезнувшие и переименованные города и посёлки Крыма, можно теперь отыскать мою малую родину. В 60-е годы её подтопили воды Северо-Крымского канала и жителей переселили в отстроенное рядом Рощино Джанкойского района.
Учителем математики, а затем и директором школы в том селе долго работал Александр Тимофеевич Пискунов. Дядя Саша был на три года моложе отца, служил на Тихоокеанском флоте в конце войны и награждён медалью «За победу над Японией»…
Едва научившись ходить, я исследовал Антоновку вдоль и поперек. Думаю, она была такой же, какой видел её до войны отец.
Память хранит летний облик села. Улочки домишек из самана, или калыба – размоченной глины, перемешанной с жёсткой сухой соломой. Редкие акации роняют вдоль улочки тени, дырявые, как дуршлаг, не спасающие от обжигающего крымского зноя. Ступаешь на дорогу – босые ноги по щиколотку погружаются в нежную густую пыль. По обочинам – обожжённые солнцем, точно в гончарной печи, жёсткие коричневые стебли бурьяна.
В палисадниках петушки, или ирисы, щеголяют нарядными фиолетовыми гребнями. В огородах смущённо краснеют помидоры. И тянутся по траве тонкие жёлтые нити цепкой, неотвязной повилики.
Легко представляю площадь посреди села. В центре слегка кренится деревянный телеграфный столб с громкоговорителем. В шесть часов утра отца будит раздающийся из черного раструба «Интернационал» – тогдашний государственный гимн. Диктор читает новости, грохочет народная или классическая музыка, гремят бравурные песни.
