Отец мой фронтовик - страница 25

Ещё шли бои во Франции, но Гитлер, по свидетельству британского историка А. Дж. Тейлора, уже заявлял, что «высвободился для "великой главной задачи – смертельной борьбы с Россией"»70. Впрочем, ОКВ (Верховное командование вермахта), как однажды проговорился нацистский генерал Варлимонт, получило задание планировать агрессию против СССР значительно раньше – весной 1940-го.

Но и безо всяких указаний, обращает внимание Р.-Д. Мюллер, Верховное командование сухопутных войск в июне 1940-го предприняло «первые размышления и приготовления к войне с СССР». 22 июля, отмечал в дневнике Гальдер, фюрер дал указание «продумать план предстоящей операции». А 31-го на совещании уточнил: «Цель – уничтожение жизненной силы России»71.

Вскоре подготовленный генералом Эрихом Марксом проект был переработан Фридрихом Паулюсом, обкатан осенью на штабных учениях и 5 декабря одобрен Гитлером. 18 декабря фюрер подписал директиву № 21 «Барбаросса», назначив готовность к операции на 15 мая 1941-го.

Кто, зная это, может утверждать, что Гитлер 22 июня лишь опередил СССР, якобы готовивший агрессию против Германии?..

Заблаговременно, с немецкой тщательностью, были подготовлены: 13 марта 1941‑го – «Инструкция об особых областях к директиве № 21», 5 мая – приказ об обращении с гражданским населением, 12 мая – директива об обращении с захваченными в плен советскими политическими и военными работниками, 13 мая – распоряжение «О военной подсудности в районе «Барбаросса» и об особых полномочиях войск».

Успешно реализовывалась подписанная 5 февраля «Директива по дезинформации противника». Все органы власти предупреждались о необходимости «всеми силами и средствами демонстрировать стремление вторгнуться в Англию», чтобы «Россию по возможности застать врасплох».

В СССР не строили иллюзий. В ноябре 1940-го Сталин заявил Молотову, готовившемуся к поездке в Берлин: «Ведётся подготовка нападения на нашу страну. Добиваясь берлинской встречи, нацистский фюрер стремился замаскировать свои истинные намерения…»72

Единственное, в чём немудрено было ошибиться, так это в сроках агрессии.

Противника мы зачастую меряем по себе. Прогнозируя ход событий, Сталин исходил из предположения, что Германией руководит человек вменяемый, а значит, постарается избежать войны на два фронта и сначала разделается с Великобританией. Отсюда его уверенность в том, что нападения следует ожидать не ранее весны 1942‑го.

Трезвость ума Гитлера он переоценил. Не оправдались и надежды на то, что Франция продержится два-три года. Увы, одна из сильнейших в мире армий сопротивлялась вермахту всего 44 дня…

Что оставалось делать, понимая, что на гитлеровской кухне уже точатся разделочные ножи?

Во-первых, решительными, подчас грубыми действиями были отодвинуты границы на западе страны.

Современные элиты Прибалтийских республик и Молдавии называют события тех лет советской оккупацией в результате сговора между Гитлером и Сталиным. Однако фюрер воспринимал границы «сферы влияния» всего лишь как рубеж, «на котором временно остановится германская экспансия».

Он, уверены историки, почувствовал бы себя униженным, узнав, что «сам передал Эстонию, Латвию и Литву Советскому Союзу ещё осенью 1939 г. Но так как ни Гитлер, ни Шуленбург не знали этого, то они переживали по поводу событий 14–17 июня 1940 г., понимая, что вступление советских войск в Прибалтику наносит серьёзный удар по германским планам похода на восток»