– Вы не можете знать этого наверняка. Мне кажется… она это чувствует.
– Что навело вас на эту мысль? – резко спросила Бесс Седжвик.
– Вчера она мне сказала кое-что. Она спросила, где вы и что делаете.
Женщина пересекла комнату и подошла к окну. Постояла там несколько секунд, постукивая пальцами по оконной раме.
– Вы такой милый, Дерек, – сказала она. – У вас такие хорошие идеи. Но они не работают, мой бедный ангел! И вы должны это признать. Они не работают, и они могут быть опасными.
– О, бросьте, Бесс. Опасными?
– Да, да, да. Опасными. Я – опасна. Я всегда была опасна.
– Когда я думаю о некоторых вещах, которые вы делали… – сказал полковник Ласкомб.
– Это мое личное дело, – возразила Бесс Седжвик. – Попадать в опасные ситуации стало для меня своего рода привычкой. Нет, не привычкой. Больше похоже на зависимость. Как от наркотика. Словно та сладкая маленькая доза героина для наркоманов, которую они должны часто получать, чтобы жизнь казалась им яркой и чтобы стоило жить. Ну, это ничего. Сама разберусь – или нет, как получится. Я никогда не принимала наркотики, я в них никогда не нуждалась. Опасность была моим наркотиком. Но люди, которые живут так, как я, могут стать источником беды для других людей. Ну же, не будьте упрямым старым ослом, Дерек. Держите девочку подальше от меня. Я не дам ей ничего хорошего. Только причиню вред. Если это возможно, даже не позволяйте ей узнать, что я остановилась в том же отеле. Позвоните Мелфордам и увезите ее туда сегодня же. Придумайте какое-нибудь оправдание, срочное дело…
Полковник Ласкомб поколебался, подергал себя за усы.
– Я думаю, вы совершаете ошибку, Бесс. – Он вздохнул. – Она спрашивала, где вы. Я ей сказал, что вы за границей.
– Что ж, я буду там через двенадцать часов, так что все складывается хорошо.
Она подошла к нему, поцеловала в подбородок, ловко повернула кругом, как будто они собирались играть в жмурки, открыла дверь, легонько подтолкнула и вытолкнула наружу. Когда дверь за полковником Ласкомбом закрылась, он заметил старую даму, выходящую из-за угла со стороны лестницы. Она бормотала себе под нос, роясь в сумочке:
– Господи, господи… Должно быть, оставила в номере. Боже мой…
Она прошла мимо полковника Ласкомба, по-видимому, почти не замечая его, но, когда он начал спускаться по лестнице, остановилась у двери в свой номер и пристально посмотрела ему вслед. Затем посмотрела на дверь Бесс Седжвик.
– Вот, значит, кого она ждала, – проговорила мисс Марпл. – Интересно, зачем…
Подкрепив силы завтраком, каноник Пеннифазер пересек гостиную в холле, не забыв сдать свой ключ администратору, распахнул дверные створки и аккуратно был водружен в такси швейцаром-ирландцем, которого поставили там именно для таких целей.
– Куда, сэр?
– Господи, – с внезапным отчаянием произнес каноник Пеннифазер. – Дайте вспомнить… куда же я направлялся?
Движение на Понд-стрит остановилось на несколько минут, пока каноник Пеннифазер и швейцар обсуждали этот запутанный вопрос.
В конце концов, на священника снизошло озарение, и шофер такси получил указание ехать к Британскому музею.
Швейцар остался на тротуаре с широкой улыбкой на лице и, поскольку больше никто не выходил, прошел чуть дальше вдоль фасада, тихонько насвистывая старую мелодию.
Одно из окон на первом этаже «Бертрама» распахнулось, но швейцар даже не повернул голову, пока оттуда внезапно не раздался чей-то голос:
