– Такс, – Бобр достала айфон и стала что-то искать в чатах, – а, вот. Собсна, Пал Эдуардович, – ну, он ректор, ему положено, подумалось мне: я тоже с интересом слушал имена жертв. – Ларёв, Одинцова…
– Одинцова! – взвыл Дольский. – Не-не, избавьте. Лучше в клетку к тигру, чем в одну команду с ней.
Дарья Васильевна кивнула:
– К тигру и, правда, лучше, но, Никита Сергеевич, – она снова многозначительно подняла палец, – начальство сказало: «Надо!», мы ответили: «Есть!» Так что я без вас в списке отсюда не уйду.
Глаза Дольского забегали, он начал судорожно ерошить редкие седые волосы, видимо, напряжённо придумывая выход, но быстро нашёл ответ и просиял:
– Замена! – воскликнул он радостно.
Подпрыгнули все, даже Бобр на злосчастном стуле, который жалобно и предупреждающе заскрипел, а Светочка оторвала взгляд от экрана смартфона и уставилась на нас, будто проснулась и вопрошала: кто все эти люди?
– Молодым везде у нас дорога, – пропел Дольский, схватил меня под руку и поволок на съедение церберу по фамилии Бобр. – Вот Елисеюшка вместо меня и поиграет. Он же у нас вундеркинд. Лучший студент! Краснодипломник!
Ой, всё!
Я пропал, ибо взгляд Дарьи Васильевны стал кровожадным, тяжёлым и не сулящим ничего хорошего.
В голове дурниной взвыла тётя: «Не хааадиии!» В следующий раз буду слушать все её Дома и Арканы.
– Да вы просто гений, Никита Сергеевич! – возопила Дарья Васильевна. – Помнится мне, Бережной во время учёбы у нас тоже во всяких таких замутках участвовал. Отлично. Так и запишем. – Она застрочила в заметках айфона, а потом вскинула голову и хищно оглядела аудиторию: – Маресюк! – позвала моё рыжее наваждение.
– Сегодня я за неё, – ворчливо отозвалась Светлана. – Чем могу быть полезна столько уважаемой и интеллектуальной публике?
– Пятой будешь, – безапелляционно констатировала Дарья Васильевна.
Светочка потешно поперхунлась и замахала руками. Даже слёзы на глазах выступили.
– Дарья Васильевна, вы сейчас пошутили? – пробормотала она жалобным голоском. – Посмотрите на меня – где я и где интеллект?
А девочка-то самокритична. Это похвально и, чёрт возьми, мило.
– Ничего не знаю, – махнула рукой Дарья Васильевна, – у меня тут гендерный перекос. Поэтому надо команду девочкой разбавить. К тому же, студент в команде – это так толерантно. Нас похвалят.
– Ну, может всё-таки найдёте кого-то поумнее? – резонно возразила Светлана.
– Поздно, деточка, поздно. Мне список «срочно! вчера!» надо было подать. Так что – звыняй.
Она внесла кандидатуру Маресюк в свой шорт-лист[3] и довольная поднялась со стула.
– Завтра репетиция, – сообщила она, – в пятнадцать тридцать, не опаздывать! Капитаном команды у вас будет Костя Ларёв. Дальнейшие вопросы – через него.
И, шествуя важно в спокойствии чинном, покинула кафедру с ошарашенными нами. Но для меня во всём случившемся был свой шок-контент: мой мозг зацепился за одно имя – Костя Ларёв! Не тот ли самый наглый мажорчик, из-за которого мне когда-то пришлось бросить элитную гимназию с углублённым изучением английского? Если это он – а я почему-то не сомневаюсь, что так оно и есть – то игра и впрямь обещает быть очень интересной. А судьба – предоставит возможность реванша.
Зачем мне это? А затем, что я люблю оставлять последнее слово за собой, а мы с Костей десять лет назад не договорили…
_______________________________________
[1] Цвет, определяемый как голубовато-синий или синий с серым отливом.
