Отпустить нельзя спасти - страница 5

— Соглашайся хотя бы на рай в шалаше, если терем с дворцом кто-то занял. —Лиза была согласна на все, особенно на то, чтобы прожить с ним жизнь.

Лиза всегда предвзято относилась к зарубежному празднику День всех влюбленных. Как-будто мало нам праздников, думала она. Но в этом году она думала иначе. В этом году она была влюблена, а значит, и праздник не такой уж и дурацкий. Дима еще вечером 13-ого позвонил и сообщил, что приглашает Лизу на свидание, а затем в гости—Виктор Анатольевич уехал на охоту. Лиза договорила по телефону и занервничала. Они впервые останутся ночью вдвоем, одни. Ей было 22 года и, конечно, она знала, что такое секс. Но вслух это слово она произносить стеснялась. «Если я стесняюсь его произносить, как же я буду им заниматься?»—думала Лиза. То, что она была готова заняться любовью с Димой, она не сомневалась. Все чаще и чаще во время поцелуев внизу живота томно тянуло, Димины руки и губы пробуждали в ней женщину.

С Лизой никто никогда не говорил на такие темы. Она подумала позвонить Свете, но не рискнула. Обсуждать такие вещи она пока не была готова. Всю ночь мысли не давали ей уснуть, она прочла несколько научных статей на тему сексуальности и образа сексуальной женщины в глазах мужчин, прочла около дюжины статей в женских журналах и даже одним глазом посмотрела на «Камасутру». Лиза уснула с рассветом пунцовой. Днем она приняла душ и побрилась (в какой-то статье она прочла, что это необходимо). Кто она такая, чтобы спорить с написанным. Еще в статье было написано, что лифчик и трусы должны быть из одного комплекта или хотя бы одного цвета, с этим возникли проблемы. Самые симпатичные трусы Лизы были беленькие в ромашку, они хорошо сидели и полностью прикрывали ягодицы. Но лифчика белого цвета или с ромашками у нее не было. Поэтому пришлось идти от обратного: она надела черный бюстгальтер и единственные подходящие к нему трусы черного цвета с изображением Минни Маус в самом интимном месте. Колготки, водолазка, сарафан, куртка и ботинки. В общежитии она попросила соседку по комнате ее накрасить. За все 5 лет обучения она впервые о чем-то попросила свою соседку. Все их диалоги можно было посчитать на пальцах ног и рук. Они не учились вместе, Оля была на два года младше, у них были разные образы жизни, у соседки, в основном, ночной. Так что, когда Лиза робко попросила ее накрасить, Оля даже растерялась.

— На свиданку идешь?

— Да.

— Выглядеть как хочешь? Естественно или сексуально? —Лиза смутилась, она опустила глаза и зарделась.— Понятно,—хохотнула Оля,—накрасим тебя так, чтобы у него что-то упало, а что-то встало.

Оля профессионально орудовала разными кисточками, палитрами, тушью, баночками и скляночками.

— Я тебя еще причешу, окей?

— Окей, —в тон ответила Лиза. Лизина косметичка состояла из туши и гигиенической помады для губ, поэтому для нее было удивительно, как на одно лицо можно использовать столько разных ёмкостей.

— Готово, —произнесла довольная собой Оля, —помаду не стала наносить — сосаться неудобно.

Оля протянула Лизе зеркало. Такой она себя никогда не то, чтобы не видела, даже не представляла. Оля сделала Лизе небольшой начес и убрала волосы в рыбью косу, тон лица Лизы стал ровный, глаза она подвела и создала эффект дымки, подчеркнув цвет глаз сочетанием черного и зеленого. Брови стали делать взгляд чуточку надменным. От этих новых глаз Лизы даже сама Лиза не могла отвести взгляд.