– Могу озвучить ваши мысли вслух, – произнесла Елизавета Львовна, едва войдя. – «Миловидна… и в одночасье уродлива». И я это поверьте, отлично знаю про себя. А вот слухи о вас, смею заметить, слегка преувеличены.
– У вас редкий дар – располагать к себе людей, – Платон Фёдорович подошёл ближе, собираясь поцеловать ей руку.
– Коль вы так считаете, значит, мы поладим, – усмехнулась она, мягко отводя взгляд.
– Елизавета Львовна, признаюсь откровенно – я не люблю играть в тёмную. Чего вы, собственно говоря, добиваетесь?
– А разве можно точно ответить на вопрос, если сама не знаешь на него ответа? – Она села за стол, элегантным жестом приглашая его занять место напротив. – Стечение обстоятельств. Спор. Спонтанная идея, пришедшая тогда на ум… Ваш брат по натуре не терпит, когда кто-то его превосходит – как боевой петух: грудь колесом, голос громкий, а уверенности – ни на грош. Просто захотелось немного остудить пыл. Вот, – она аккуратно подвинула сложенный лист бумаги вперёд, – расписка на имение. Она ваша.
– Теперь решайте сами: останетесь у меня в гостях – как велит условие спора – или уйдёте. В любом случае, как вы уже поняли, имение Николая Фёдоровича останется при нём.
Платон был озадачен. Непредсказуемый поворот… Желание встать и уйти горело в нём, но чувство долга и дворянская честь диктовали иное.
– Как человек слова, – произнёс он, собравшись с мыслями, – не злоупотреблю вашим гостеприимством. Позволю себе остаться не более чем на неделю.
– Хорошая черта вам присуща, Платон Фёдорович. Другим бы позаимствовать, – мягко усмехнулась Елизавета Львовна. – Верно говорят: не отведав – не узнаешь вкуса. А вы, не стесняйтесь. У меня на кухне – люди старательные, гости обычно хвалят. Интересно будет услышать и ваше мнение.
– Всё выглядит крайне аппетитно. И, признаюсь, немного сбивает с толку изобилием. – Платон скользнул взглядом по столу, щедро уставленному яствами. – Видимо, княжне не часто выпадает ужинать в компании. Хочется произвести впечатление. Накрытый банкет, явно рассчитан на большее количество персон, нежели присутствует сейчас за столом, – отметил про себя Платон.
– А не порадуете ли вы меня каким-нибудь интересным рассказом? Забавный случай, скажем, с вами когда-либо приключившийся.
Платон задумался. Казалось бы, простая просьба… но ничто действительно смешное в памяти не всплывало.
– Увы, не припомню курьёзов. Несуразных случаев, к сожалению или к счастью, испытать не довелось. Детские шалости – вряд ли то, что вы хотите услышать. Хочу надеяться, что вы не очень разочарованы таким собеседником.
– Напротив. – Она склонила голову. – Всегда есть время наверстать упущенное. А может, вам просто ещё предстоит оказаться в смешной ситуации. И можно, к примеру, порассуждать в какой бы ситуации вам бы хотелось оказаться.
– Кто же по доброй воле желает оказаться в глупом виде?
– Вы – нет. А другие? Вы ведь не можете знать про других.
– Происшествие говорит само за себя – это непредвиденная случайность.
– А, как вы думаете, может быть предвиденная неслучайность?
– Это уже словесная карусель: много оборотов – мало толка. Прошу прощения, если прозвучало резко. Игры словами – не моё.
– А что ваше, Платон Фёдорович? В чём тогда ваш конёк? – Её взгляд скользнул по нему, а интонация приобрела двусмысленность.
– Хочу признаться: не ожидал, что разговор с женщиной может дарить такие… своеобразные эмоции.
